26 октября завершается 6-я выставка «Трын-трава. Современный русский стиль». Стартовав 10 октября, «Трын-трава», ежедневно собирала в усадьбе Муравьевых-Апостолов на Старой Басманной от 200 до 300 человек, а выходные количество посетителей и вовсе побило рекордные 1000 человек. IPQuorum пообщался с одной из организаторов проекта, предметным дизайнером и дизайнером интерьеров Элиной Туктамишевой о национальных мотивах, привлечении партнеров и о том, почему во всем известной песне про то, как «косят зайцы траву, трын-траву, на поляне» скрыто небольшое недопонимание.
Фото Элины Туктамишевой
— Что вы вкладываете в понятие «современный русский стиль»?
— Это один из самых популярных вопросов, который нам задают. Я всегда говорю, что нужно отмотать время назад, чтобы понять, что ровно тот же вопрос возникал в XIX веке, когда складывался тот стиль, который сегодня мы знаем как русский. Так, в воспоминаниях княгини Марии Тенишевой, той самой, что создала знаменитую усадьбу «Талашкино», есть такая фраза: «Тот русский стиль, который мы сейчас создаем, мы создаем не для современников, а для потомков». А у нашей выставки есть лозунг, что «традиции — это передача огня, а не поклонение пеплу». Мне кажется, что из этого и складывается наше понимание современного русского стиля. А потому мы хотим привлечь внимание творцов — художников, керамистов, дизайнеров, декораторов, — чтобы они со своей стороны попробовали осмыслить русские историю, традиции, обряды. Не просто взять какой-то образ и продублировать его, а почувствовать, что он вызывает, и переложить его в новый предмет. Именно поэтому наша выставка получилась такой эмоциональной. Нам важно, чтобы она рождала у людей ассоциации. Так, например, от панно «Зима» действительно веет холодом, а это значит, что автору удалось передать собственное ощущение русской морозной зимы. Или мы специально скомпоновали картины «Березы» и «Комары», чтобы у людей создались ощущения практически на физическом уровне. Вот такими включениями мы и создаем «Трын-траву». В наш цифровой век, где многое замешено на негативе, очень недостает положительных эмоций — добра, счастья. Нам не хватает погружения в детство, в те моменты, где мы чувствовали себя спокойно и защищено. И потому для нас современный русский стиль — это как раз про это.
— А русский код и русский стиль — это одно и то же?
— Одно дополняет другое. Русский стиль не может быть без русского кода, и наоборот. Именно когда творец отвечает для себя на вопрос, что такое русский код, причем не наскоком, не по верхам, не просто схватил какой-то национальный мотив — гжель, хохлома — и побежал, появляются настоящие современные произведения русского стиля. Те, кто пытается сыграть на хайпе и привлечь к себе внимание, нам не интересны. Мы привлекаем тех, кто готов порассуждать на глубоком философском уровне, затронуть некие корневые вещи.
Фото Ксении Поздняковой
— Если говорить о тех, кто вам интересен, то в этом году вы получили рекордное количество заявок — 1213, из которых отобрали 87 участников из 21 города РФ. Кто и по каким критериям отсеивал претендентов?
— Отбирают участников организаторы, то есть я, дизайнер и художник Ирина Батькова, дизайнер интерьеров и предметный дизайнер Светлана Попова. Решение принимается коллегиально, втроем говорим, да или нет. Если говорить о критериях, то предмет должен обладать новизной (это либо новое звучание, либо новая форма). Мы не принимаем работы-копии, когда четко видно, чем или кем она вдохновлена. Нам важно, чтобы автор поразмышлял сам и пришел к собственному пониманию. Например, в прошлом году «на конкурс» было представлено панно, при создании которого керамисты повторили камин Михаила Врубеля, который хранится в Музее декоративно-прикладного искусства. Мы эту работу не взяли. Они ничего нового не изобрели, а просто показали, что у них достаточно навыков и мастерства, чтобы скопировать Врубеля. Для «Трын-травы» этого мало.
Например, Наталья Макарова уже не первый год показывает у нас свою плетеную керамику. Именно «Трын-трава» открыла ее работы для широкой аудитории три года назад.
Или декоратор Ксения Ладатко, которая делает уникальные текстильные мозаики из репсовой ленты. После участия в «Трын-траве» она выставлялась и в музее-заповеднике «Царицыно», и представляла нашу страну в Дубае. Но площадкой для старта стала именно наша выставка.
У нас про каждую работу есть что рассказать — и про технику исполнения, и про ту философию, которую она несет.
— Вам важно, чтобы предметы имели прикладной характер, или это может быть чистый декор?
— Нам бы этого хотелось, но это необязательное условия. При этом всеми предметами, представленными на «Трын-траве», можно наполнить свой дом и сад. Например, зеркало с глазками не имеет прикладного значения, но оно станет украшением любого пространства, создав в нем очень интересную атмосферу. Часто бывает, что в интерьерах как раз не хватает предметов, которые носили бы не функциональной характер, а отражали своих владельцев.
Фото Ксении Поздняковой
— Почему, на ваш взгляд, сегодня декоративно-прикладное искусство активно вплетается в арт, в предметы дизайна, используется при декорировании интерьеров?
— Мне кажется, что это очень логично. В эпоху цифровизации, упрощения хочется чего-то человеческого, настоящего, приближенного к природе и к нашим истокам. А что может быть более настоящим, чем то, что сделано творцом вручную. В каждом предмете чувствуется энергия автора, в каждом заложена частичка души. Это становится роскошью. Точно так же как личностные встречи, живое общение глаза в глаза.
— Уже второй год «Трын-трава» проходит в усадьбе Муравьевых-Апостолов. Можно ли ее назвать вашей постоянной площадкой?
— Да, нам здесь очень нравится, но мы боимся, что в следующем году можем здесь не уместиться. «Трын-трава» постоянно растет и развивается, и уже в этом году нам не хватало места, не хватало стен для развески предметов, и пришлось заказывать дополнительную внутреннюю застройку. Но у нас особое отношение к этому дому, у нас сложились отношения с хранителями усадьбы. Можно сказать, мы нашли друг друга. Мы очень душевно и духовно перекликаемся. Даже владелец дома Кристофер Муравьев-Апостол, когда ему показали фотографии, видео с нашей выставки, очень обрадовался такому стечению обстоятельств и сказал, что наконец-то усадьба по-настоящему ожила. Так что у нас сложились практически семейные отношения.
Фото Ксении Поздняковой
— За счет чего вам удается продолжать расти и развиваться в нынешние не самые простые времена?
— Энтузиазм, любовь к своему делу и невозможность этим не заниматься. Да, в 2022 году пришлось достаточно сложно, когда после трудностей с пандемией начался период СВО. Казалось, что в такие тяжелейшие годы, когда выбита земля из-под ног, людям просто не до выставок. Но оказалось, наоборот. Люди приходили к нам по пять-шесть раз и говорили, что отдыхают у нас душой. Нам и удается продолжать расти благодаря любви людей. Можно купить мнение критиков, купить любовь людей нельзя.
— Насколько выставка коммерчески успешна и удается продать объекты, на ней показанные?
— У нас в первые дни была продана практически половина экспозиции. Наш маленький магазинчик тоже несколько раз обновлял свой «ассортимент». За шесть лет мы собрали свою аудиторию. В основном это ценители искусства, люди образованные, интеллектуальные, достаточно обеспеченные. Им не нужно объяснять, что в этих работах русского, они и сами это чувствуют и понимают. Мне нравится мысль Зинаиды Гиппиус, что «если надо объяснять, то не надо объяснять». Подобное притягивается к подобному.
Фото Ксении Поздняковой
— Есть ли у «Трын-травы» спонсоры и коммерческие интеграции?
— До недавнего времени мы все делали за свой счет. Последние два года нашими спонсорами стали сеть ресторанов «Теремок» и компания Austriawood & Evropoly.
— Расскажите про коллаборацию с «Теремоком».
— Предприниматель Михаил Гончаров — это прекрасный пример того, когда человек бизнеса поддерживает культуру и искусство. Благодаря его поддержке мы смогли предоставить квотные места для пятерых участников.
— Как получилось, что вы настолько увлеклись русским стилем, что решились запуститься с собственной выставкой? Учитывая, что в детстве вы жили за границей, можно было бы предположить, что вам ближе европейское искусство?
— Есть какие-то вещи, которые предопределены. И действительно, я прошла путь от нелюбви к народным промыслам до глубокого погружения в русский стиль и во все, что с ним связано. Дело в том, что в детстве я жила в Голландии, а мой папа был директором «Интуриста» и представлял страну как туристическую Мекку. Мне было лет девять-десять, когда мне качали поручать украшение витрин, где были павловопосадские платки, гжель, хохлома и так далее. И я все это не любила, так как когда у тебя чего-то очень много, то это обычно не ценится. Тогда мне куда ближе были произведения делфтских мастеров из Рейксмузеума. И только когда мы вернулись домой, где как раз началась смена строя, 90-е годы, очереди в «Макдоналдс» и повальное увлечение всем западным, я стала понимать, какое у нас невероятное культурное наследие. Конечно, все началось с изучения промыслов, затем были поездки по России, общение с людьми, погружение в исторические книги, этнографию. И все.
Фото Ксении Поздняковой
— Как вы относитесь к попытке сделать из промыслов индустрию?
— В СССР промыслы ощутимо поддерживали бюджет страны благодаря импорту. Таким образом и сформировался импортно-сувенирный русский стиль. Но для внутреннего потребления хочется иного подхода к русскому стилю. То, что хорошо продавалось и продаётся заграницей, здесь вызывает оскомину. Мне кажется, пришло время для нового взгляда на привычные вещи.
— А если говорить о сотрудничестве промыслов с дизайнерами?
— Художники очень неохотно идут на контакт с дизайнерами, так как воспринимают их как нарушителей традиций. Хотя именно дизайнеры понимают, как те или иные мотивы могут быть применимы в современном ключе. Чтобы создавать актуальные предметы, нужно все-таки найти грамотное соединение дизайнеров и художников-промысловиков. Пока же система еще до конца не отлажена. К сожалению, когда говорят про русский стиль, то зачастую скатываются в тему промыслов, а он на самом деле значительно глубже, шире и масштабнее. Выставка «Трын-трав» как раз это показывает.
Фото Ксении Поздняковой
— Среди ваших знаковых работ — абажуры в виде куполов, покрытых деревянным лемехом, и комод гжель. Но на нынешней выставке ваших произведений, как я понимаю, нет?
— В этому году я впервые не участвую в выставке как дизайнер. Я довольно долго записывала курс «Забытая история» для моей онлайн-школы «Коды русского стиля». Это совместный проект с археологом и историком Максимом Васиным. Мы уложились в 20 часов, но это уже смонтированная версия. Нам было интересно проанализировать разные события и попытаться объяснить, почему в дальнейшем произошло так, а не по-другому, как происходили разного рода «замыливания» и подтасовки. Например, как и зачем Екатерина Великая семь раз переписывала свои дневники, почему, выставив своего мужа сумасшедшим, она пользовалась всеми его наработками и так далее. Это все очень интересно, но и энергозатратно, а потому у меня физически не хватило сил параллельно с подготовкой выставки еще и реализовать свою собственную задумку. Но чуть позже я вернусь к этой идее.
— Интересный какой поворот получился от дизайна к истории.
— Я специально решила начать с этого, чтобы люди сначала попробовали разобраться, что же все-таки происходило на территории нашей страны. Я считаю, что именно в истории можно искать вдохновение, чтобы создать нечто, чего еще не было. Разные исторические наслоения, археологические раскопки — это же диво дивное.
— Что еще значится в планах у «Трын-травы»?
— «Трын-трава» переходит в свою закрытую экосистему, куда войдут выставка, галерея и онлайн-магазин. Мы заключили с авторами эксклюзивные контракты на все предметы, переставленные на выставке, и надеемся, что нам удастся их все реализовать через онлайн- и офлайн-галерею. Дальше будет новый набор авторов, и таким образом мы создадим круговорот предметов русского стиля.
— Можно вопрос про зайцев, которые встречают и провожают гостей выставки: связаны ли они как-то с теми, про которых пел Юрий Никулин в фильме «Бриллиантовая рука»?
— Да. Но есть нюанс. В песне не очень четко проставлены акценты, и большинство считывает не совсем верный смысл. Все почему-то зацикливаются на том, что все напасти будут трын-трава, то есть безразличны. В песне же заложено совсем иное. И в этом году мы сдались и решили пояснить «про зайцев», сделав на лестнице инсталляцию. Она, кстати, завирусилась и разошлась по всевозможным соцсетям.
— Так все-таки почему зайцы косят трын-траву?
— Потому что им очень страшно. А согласно легенде, тому, кто найдет эту волшебную и мифическую траву, откроются все тайны мира и он станет бесстрашным. Вот они ее и нашли. Но и мы тоже нашли. Ведь трын-трава — это не что иное, как чертополох, символ нашей выставки.
Автор Ксения ПОЗДНЯКОВА
