С 30 мая в музее «Новый Иерусалим» проходит масштабная выставка «Свет между мирами» — проект, рождённый в сотрудничестве с Фондом развития культуры и искусства Узбекистана. Более 160 живописных и графических работ 40 художников — Александра Волкова, Соломона Никритина, Александра Шевченко, Климента Редько и других мастеров — предстают перед зрителем, раскрывая малоизученные грани русского искусства 1920–1930-х годов. Более того, выставка позволяет по-новому взглянуть на художественный процесс 20-х — 30-х годов XX века, во всей его сложности и многообразии.
Корреспондент Всероссийской платформы ХУДОЖНИКИ/ARTISTS, созданной при поддержке Президентского фонда культурных инициатив, посетила выставку, чтобы составить маршрут, по которому будет легче всего ознакомиться с экспозицией. Этот проект — первая за десятилетия попытка соединить наследие музея «Новый Иерусалим» и Музея искусств Каракалпакстана имени И.В. Савицкого. Два собрания, разделённые временем и пространством, но объединённые поиском света в эпоху перемен. Последний раз подобный диалог состоялся в 1989 году, когда Русский музей и Музей Савицкого выпустили легендарную книгу «Авангард, остановленный на бегу».
По словам председателя Фонда развития культуры и искусства Узбекистана Гаянэ Умеровой, проект раскрывает забытые или искажённые страницы истории искусства, позволяют взглянуть на 1920–1930-е не только как на противостояние авангарда и соцреализма, но как на время поиска нового художественного языка, внутренней свободы и эксперимента. Она убеждена, что такие проекты позволяют проследить художественный процесс во всём многообразии.
Один из кураторов проекта и руководитель художественно отдела музея «Новый Иерусалим» Людмила Денисова также отметила, что данная выставка открывает совсем иное представление о данном периоде.
Независимый куратор Надежда Плунгян подчеркнула, что мы ещё не до конца понимаем, какое место занимают 20–30-е годы в истории советского искусства, насколько это сложный, яркий, многогранный период, полный пластических новаций, и насколько сегодня он нуждается в осмыслении.
Важно отметить, что обе коллекции были собраны чудом, так как представленные в них художники, которые в большинстве случаев не вписывались в официальную историю советского искусства. Во-первых, огромную роль сыграли те, кто отважился собирать эти произведения, а во-вторых, тот факт, что оба музея были региональными и могли комплектовать фонды чуть более свободно. Организаторы подчеркивают, что история «музейного строительства» еще один аспект выставки. Оба собрания формировались в условиях, когда многие произведения искусства оставались вне официального культурного поля. Важно отметить, что именно благодаря Игорю Савицкому удалось собрать столь масштабную и уникальную коллекцию. Формирование коллекции искусства XX века в Музее «Новый Иерусалим» началось в середине 1980-х годов, когда музей ещё находился на территории монастыря и носил название Московского областного краеведческого. Комплектование фондов работами художников XX столетия происходило в «Новом Иерусалиме» с чистого листа при поддержке директора Василия Нижегородова и было делом частной инициативы сотрудников музея, которые и сегодня продолжают свою деятельность, — Людмилы Денисовой (сейчас заведующая художественным отделом и хранитель живописи) и Ларисы Чернениловой (сейчас ведущий научный сотрудник).
Интересно, что обе коллекции были собраны чудом, так как представленные в них художники в большинстве случаев не вписывались в официальную историю советского искусства. Во-первых, огромную роль сыграли те, кто отважился собирать эти произведения, а во-вторых, тот факт, что оба музея были региональными и могли комплектовать фонды чуть более свободно.
«Перед вами не просто выставка — перед вами сокровищница эпохи! Здесь собраны и признанные гении вроде Роберта Фалька, и малоизвестные широкой публике, но поразительные мастера, чьи работы заслуживают особого внимания. В самые тяжёлые для России годы эти художники находили вдохновение, чтобы творить, нести радость и надежду. Их работы не просто картины, а живые свидетельства эпохи, где творчество побеждало хаос», — сказала сооснователь платформы ХУДОЖНИКИ/ARTISTS Вероника Коржевская.
С чего же начать погружение? С «Мастеров нового Востока», конечно же. Игорь Савицкий кропотливо собирал коллекцию археологии и живописи целых 30 лет! Его собрание в Нукусском музее развивалось по двум направлениям: древние артефакты Хорезма и каракалпакское народное искусство. Так родился образ «советского Востока», увлекающий зрителя яркими красками, орнаментом, экспрессивными формами на долгие поколения вперёд. Сначала в Узбекистан отправились мастера русского модерна и авангарда — Павел Беньков, Василий Рождественский. Позже к ним присоединились студенты Высшей художественно-технических мастерских (ВХУТЕМАС). В 1930-м случился настоящий прорыв — появилось движение «национальный модернизм». Лидером этого движения была «Бригада Волкова» — Александр Волков, Урал Тансыкбаев, Николай Карахан и другие. Работы покорили критиков своим колоритом, «цветовой палитрой Матисса и Гогена» на московских выставках 1934 и 1937 годов.
Александр Волков. «На работу. Утро в Шахимардане». 1932 © Музей «Новый Иерусалим»
Аркадий Ставровский. «Гитара и маски». 1937. © ГМИ Каракалпакстана им. И.В. Савицкого
В коллекции Савицкого родился диалог эпох, где древность встречается с авангардом, а традиция — с революцией в искусстве.
В следующем разделе «Метафизика 1920–1930-х годов» художественные поиски приняли более радикальные формы. На фоне нарастающего давления соцреализма лишь немногие, вроде учеников Кандинского Редько и Никритина, продолжали экспериментировать, создав теорию проекционизма. Они стремились запечатлеть саму энергию революционной эпохи — от битвы индустрии с природой до космических ритмов, видя в электрификации метафору — преображения мира.
В разделе «Лица времени» художники 1920–1930-х находили эту энергию в человеческом образе — портрет стал мощным документом времени. В работах Нины Симонович-Ефимовой, Доры Гуревич и Александра Поманского индивидуальность модели сливалась с духом революционных преобразований: вот улыбающаяся Мария Цетлин — философ и революционерка, вот хрупкая, но волевая Гуревич в спортивном костюме, вот напряжённый автопортрет Поманского, где юношеская трепетность уже оттеняется драматизмом времени.
С художественной точки зрения новые реалии интерпретировал и «Цех живописцев», объединение под руководством авангардиста Александра Шевченко. Студенты ВХУТЕМАСа старались совместить традиции классической живописи и современное искусство, но сталкивались с давлением идеологии. Тем не менее работы удалось сохранить. Ярким примером интерпретации является работа Николая Витинга «Серп и молот»:
В части экспозиции «Старого и нового» можно увидеть столкновение двух миров — нового рабочего класса и старого царской России. Выпускники театрально-декорационного отделения ВХУТЕМАСа нарочито изображали героев того времени, подчёркивая несуразность героев произведений. Театрально-мистические настроения передаются в картине Аркадия Ставровского «Гитара и маски». В 1930-е подобные работы балансировали между авангардной свободой и нарастающим давлением соцреализма. «Гитара и маски» могла восприниматься как формальный эксперимент или намёк на «игру» власти и художника.
Раздел «Революция и старые мастера» повествует о переосмыслении наследия мирового искусства. Кого взять в счастливое коммунистическое будущее? На эту тему размышляет Валентина Маркова в работе «Автопортрет». Она изобразила себя в виде бюста Венеры. Будто творец, закованный в мраморе, — метафора 1920-х.
Ефросинья Ермилова-Платова. «Древо жизни». 1933. © Музей «Новый Иерусалим»
Николай Витинг. «На заводе Серп и молот». 1927. © Музей «Новый Иерусалим»
Но если Валентина Маркова в своём «Автопортрете» словно застыла между античным идеалом и революционной реальностью, то художники «Группы “13”» выбрали принципиально иной путь — не замораживать время, а ловить его стремительный ритм.
Это объединение стало одним из самых парадоксальных явлений своего времени. Вместо того чтобы отвергать «старый мир» или слепо воспевать «новый», они увидели жизнь как единый, пульсирующий организм. Их стиль — это калейдоскоп мгновений: лёгкий, стремительный рисунок, лишённый центра, но полный жизни, как уличная толпа, где каждый занят своим, но вместе они создают неповторимую симфонию хаоса. Они не делили мир на «правильное» и «устаревшее» — они ловили его в движении, с юмором и теплотой запечатлевая и старуху с котом, и комсомолку на роликах. Их искусство дышало той самой свободой, о которой мечтали в 1920-е, — не разрушая прошлое, но и не цепляясь за него.
Завершает «Свет между мирами» «Древо жизни».
«Группа “13”» запечатлела стремительный пульс эпохи в летящих линиях городских зарисовок, тогда как Ермилова-Платова находила вечный ритм бытия в образе плодоносящей яблони. Оба подхода, при всей разности форм, стремились уловить живую душу времени — будь то нервный ритм мегаполиса или циклическая гармония природы. Если работы «13» напоминали весенние ручьи, мгновенные и изменчивые, то её яблоня воплощала саму земную мудрость — неторопливую, плодоносящую, укоренённую в вечности.
«Свет между мирами» — это не только возвращение забытых имён и шедевров, но и новый взгляд на художественный процесс XX века. Здесь, среди красок и линий, оживает эпоха, полная противоречий и творческой смелости. Выставка приглашает зрителей в путешествие сквозь время — туда, где искусство становится мостом между культурами, эпохами и людьми.
Выставка продлится до 8 ноября.
По словам гендиректора музея «Новый Иерусалим» Анны Антипенко, институции ожидают, что это не последняя совместная выставка, а проект подвигнет профсообщество на новые исследования и открытия.
Автор: Арина Перевезенцева
