Не успел в конце прошлого года в Санкт-Петербурге с успехом пройти шестой форум-фестиваль Jazz Across Borders, как команда Игоря Бутмана приступила к подготовке XXIII международного фестиваля «Триумф джаза». Смотр пройдет при участии Хиблы Герзмавы, Дмитрия Маликова, Сергея Жилина и артистов из Индонезии, Турции и Таиланда в Светлановском зале ММДМ с 10 по 12 марта.
Несмотря на плотный график, Игорь Бутман нашел время поговорить с IPQuorum об итогах года, джазе поверх границ и молодых музыкантах, за которыми нужно следить уже сегодня.
— Форум проходил в напряженной мировой обстановке. Как это отразилось на Jazz Across Borders? С какими вызовами столкнулись?
— Обычно Jazz Across Borders проходит во время Санкт-Петербургского международного культурного форума, где собираются ведущие представители всех видов искусств, обсуждают насущные проблемы, строят планы. К сожалению, в этом году форум не состоялся. Поэтому на сей раз мы провели наш форум-фест чуть позже и, так сказать, в своем профессиональном кругу. Если говорить о проблемах, с которыми мы столкнулись, то скажу лишь, что у нас было не так много времени на подготовку и пришлось организовывать мероприятие в быстром режиме. А в остальном все прошло замечательно. Мы посвятили событие 100-летию российского джаза, подвели итоги и наметили планы на будущее. Были гости из разных стран — Индонезии, Турции, Бахрейна, Сербии, Черногории и так далее. Не стоит забывать, что Jazz Across Borders мы делаем в первую очередь для того, чтобы показать наших артистов. Собственно, это было изначальной целью, когда мы его затевали. Да, в этом году было меньше наших западных друзей и партнеров. Зато приехали восточные, нам давно надо было обратить внимание на эти страны. Там тоже есть интерес к джазу, к хорошей музыке, но значительно менее предвзятое отношение, чем в Европе. Если человек хорошо играет джаз, им неважно, какого цвета у него кожа и из какой страны он приехал. А наш джаз очень достойный и оригинальный по исполнению. Так что, несмотря на сложные обстоятельства, мы открываем для себя новые направления. Мы не может ждать. Нам надо двигаться вперед.
Фото предоставлено пресс-службой Игоря Бутмана
— А есть ли все-таки у джаза какие-то национальные особенности?
— Конечно, у каждой нации свои интонации, мотивы, ритмы. Но главное — какой заряд, какие эмоции несет та или иная музыка. Позволяет ли она метафизически понять и почувствовать нашу жизнь.
— В нынешней атмосфере может ли джаз по-прежнему проходить сквозь границы, как это следует из названия форума? И какую роль, на ваш взгляд, должна играть музыка и культура в столь сложные и тревожные времена?
— Понимаете, нас же должно что-то объединять. Что-то, ради чего стоит жить. Вряд ли мы живем просто ради того, чтобы сладко спать и вкусно есть. Мы же все радуемся красоте, благозвучию. Культура в целом и музыка в частности показывают, что есть в жизни нечто большее, чем сиюминутные споры, дрязги, конфликты. Именно искусство и все, что связано с прекрасным, позволяют нам не опуститься, оставаться людьми. А потому нам ни в коем случае нельзя останавливаться, ведь джаз — часть этого прекрасного. При этом я ни в коем случае не хочу сказать, что он лучше классической, эстрадной музыки. Он не лучше и не хуже, просто людям нравится разное. И это нормально.
— Форум-фест Jazz Across Borders стал финальным мероприятием празднования 100-летия российского джаза. Какие главные вехи вы бы выделили в его истории и почему?
— Вы знаете, в истории российского джаза есть одна вещь, которая не перестает меня удивлять: на протяжении всех ста лет его существования даже умные и образованные люди не устают спрашивать, не чуждо ли нам это искусство. И никого не интересует, что мы уже миллион раз доказали, что российский, а прежде советский джаз — ярчайшая часть джазового искусства в целом. К нашему несчастью, в советское время идеология и стереотипное мышление не позволили нам получить еще один вид искусства, которым бы мы гордились на официальном уровне. Точно так же, как мы гордимся русской балетной школой, нашей классической музыкой и так далее. Мы сталкивались с сопротивлением даже в среде профессиональных музыкантов. Все эти странные разговоры про наше и не наше искусство. А рок-н-ролл наш? А рэп? Но их мы не обсуждаем, зато про джаз знают все, что это нечто американское. Хотя культура и спорт — это те вещи, которые не могут единолично принадлежать той или иной нации. Нас же не смущает, что хоккей придумали англичане, когда их корпус окопался в Канаде и они от скуки гоняли консервные банки палками.
Опять же, сколько классических музыкантов, артистов балета, спортсменом предавали нашу Родину? Гораздо больше, чем джазменов. Но только про нас есть обидная присказка, что сегодня он играет джаз, а дальше сами знаете, что будет делать. Я, когда это слышу, просто выхожу из себя. Джаз — это музыка той свободы, которой ты добился сам, благодаря своему таланту и труду, желая изучать музыку и совершенствовать свои умения.
А если говорить про вехи, то это оркестры 30-х годов, коллективы Утёсова, Цфасмана, Варламова. Появление оркестров Эдди Рознера, Олега Лундстрема, таких коллективов, как «Аллегро» Николая Левиновского, «Каданс» Германа Лукьянова. Это блестящие пианисты Леонид Чижик и Игорь Бриль, группа «Арсенал» Алексея Козлова, Анатолий Кролл, трио Ганнелин — Чекасин — Тарасов, Алексей Зубов, Георгий Гаранян, ансамбль «Мелодия». Это одни из лучших примеров джазового искусства мирового уровня. Просто мы не дали возможность их оценить. Кстати, из джаза вышло много отличных музыкантов, которые потом стали известны в других направлениях. Например, в свое время контрабасист Юрий Маликов и саксофонист Владимир Пресняков придумали мегапопулярную группу «Самоцветы».
Фото предоставлено пресс-службой Игоря Бутмана
— Этим летом на Московском джазовом фестивале и фестивале «Лето. KARAKUZ» вы выступили на одной сцене с рэпером L’One. Как рэп сочетается с джазом? Какие самые интересные коллаборации можете назвать?
— Джаз — это очень свободный вид искусства, а потому он может органично принимать в себя любое направление, если это талантливо и естественно. Главное, чтобы идея соединения имела художественное значение и несла смысл. Это не должно быть бессмысленным заигрыванием одного направления с другим. А то получится, как если черепаху скрестить с леопардом. Ради эксперимента, наверное, можно, но вот только зачем?
— Не так давно вы сказали, что отечественному джазу еще есть куда стремиться. В чем это должно выражаться?
— Стремиться надо вширь и вглубь, потому что нет предела совершенству. Если бы мы всего достигли, то можно было бы уходить на пенсию. А мы все время ищем. Поэтому я обращаюсь к разным видам искусства, чтобы почерпнуть то, чего у нас еще нет. Плюс у нас есть желание доказать самим себе и всему миру, что и этот вид искусства для нас доступен, что в нем могут появиться наши звезды. Соответственно, нашей молодежи нужно искать новые формы, свежие идеи. Им нужно много репетировать, много заниматься, чтобы не только добиться технической сложности, но и донести какие-то новые смыслы. Надо сказать, что заниматься джазовой музыкой идет очень достойная молодежь. Мы ожидаем от них новых прорывов. Думаю, что при наших талантах, возможностях и поддержке, которая у нас есть — государственной и частной — мы должны быть законодателями мод в джазовой музыке.
Фото предоставлено пресс-службой Игоря Бутмана
— Подскажите, на кого стоит уже сегодня обратить пристальное внимание?
— Гитарист Евгений Побожий, пианист Олег Аккуратов, саксофонист Антон Чекуров, трубач Иван Акатов. Пусть они не супермолодые, им всем слегка за тридцать, но за этими именами точно нужно следить и их поддерживать. Если о тех, кто моложе, то есть потрясающий трубач — восемнадцатилетний Григор Паносян из Ростова-на-Дону. Он серьезно занимается и классикой, и джазом. Есть также прекрасный саксофонист Андрей Баталеев. В общем, есть молодежь, которая действительно развивается.
— Искусственный интеллект продолжает развиваться, нейросеть уже пишет музыку, статьи, рисует картины. На ваш взгляд, возможно ли, что она когда-нибудь заменит музыканта?
— Ну если никого не будет, то, конечно, заменит. Как в «Терминаторе». Есть же пианино электронные, на которых будто бы невидимка играет. Но как бы прекрасно ни звучал рояль у невидимки, это не будет вызывать у людей того восторга, как если бы это играл живой человек. Поэтому технически музыканта заменить можно, а эмоционально — не получится никогда.
Беседовала Ксения Позднякова
