Эмоциональное и одновременно точно продуманное звучание живых инструментов, электроника, свет, видеоряд — все это сплетается в единое целое в «Биомеханике». Это фестиваль электроакустической и мультимедийной музыки, который уже в четвертый раз прошел в Москве. Он создан композиторами Николаем Поповым и Александром Хубеевым, и на нем представлены произведения российских и иностранных авторов, написанные за последние 20 лет, и все они построены на взаимодействии нескольких медиумов — звука различной природы, перформативных, визуальных элементов, дополненной реальности и так далее. Сегодня электроакустика и мультимедиа — активно развивающиеся музыкальные направления, напрямую связанные с инновационными техническими и компьютерными разработками. Все события фестиваля — яркое тому подтверждение.
О чем «говорят» струнные и электроника в «Облачной материи»
IPQuorum стал свидетелем впечатляющего шоу «Облачная материя». Название звучит поэтично, но речь здесь не о реальных, а о цифровых облаках, хранящих и огромное количество ценной информации, и «мусора», который мешает сконцентрироваться на главном. Струнный Vacuum Quartet, участники которого много лет занимаются современной музыкой, имея при этом мощную классическую базу, исполнил на концерте произведения Николая Попова, Александра Хубеева и четыре сочинения зарубежных композиторов, три из которых — Адриана Трибуки, Орена Боне и Якопо Бабони Скилинджи — впервые прозвучали в России. Перед концертом музыковед Наталия Сурнина провела с виолончелисткой квартета, менеджером Центра электроакустической музыки (ЦЭАМ) и куратором платформы CEAM Artists Юлией Мигуновой, скрипачом Глебом Хохловым и Николаем Поповым беседу в рамках серии встреч «Биомеханика Talks», поговорила с ними о том, из чего состоит «Облачная материя» и как вообще складывается концепция фестиваля.
— В течение года мы с Николаем Поповым, Александром Хубеевым и Ириной Севастьяновой отслушиваем огромное количество музыки, собираем ее в один большой файл, а потом уже обсуждаем, что войдет в программу. Концепция концерта «Облачная материя» построена на взаимодействии традиционного стиля струнного квартета с электроникой, новыми технологиями, — рассказала Юлия Мигунова.
Особенно ярко это отражено в пьесе Бена Нобуто Clickbait для струнного квартета и семплера, где семплер, по словам музыкантов, становится полноправным участникам ансамбля. Звучание струнных переплетается с электронными звуками. И электронная часть партитуры напоминает звуки, издающиеся при быстром переключении каналов ТВ или радиоприемника. «То звучат какие-то обрывки рекламы, то вдруг прорывается джаз, энергичная речь диктора — поток довольно мощный, но весь этот кликбейт хорошо дополняет звучание струнных. Он не отвлекает нас, наоборот — помогает, становится органичной частью произведения», — считает Глеб Хохлов. Фрагменты электроники при этом точно продуманы по настроению, по динамике. Это не просто рандомно взятый контент из интернета, а тщательно подобранный композитором материал. «Если сравнивать с классической музыкой, это как темы — одна, вторая, третья, затем идут повторы, и все это выливается в большую коду», — объясняет Юлия Мигунова. Квартет здесь отражает некую хрупкость старого мира, электронная часть — новые цифровые медиа, которые пытаются поглотить традиционные и оказывают определенный эффект на мышление человека.
Название сочинения Орена Боне Shrink – одного из впервые прозвучавшего на концерте в России, можно перевести, как «Мозгоправ». В качестве аннотации к нему композитор предлагает стихотворение американского поэта Эдварда Каммингса, начинающегося со строчки: «Забавно, что когда-нибудь ты умрешь». И тема смерти отчетливо слышится в произведении, хотя она далеко не единственная. «Как человек, не один год находящийся в психотерапии, могу сказать, что для меня это сочинение звучит, как терапевтическая сессия, где есть и голос терапевта, и голос клиента — причем, это голоса его разных субличностей: детской, критикующей части и так далее. В этой пьесе почти нет электронных вставок, они появляются изредка, вспышками», — говорит Глеб Хохлов.
De la nature du sacre («О природе ритуала») Якопо Бабони Скилинджи — это композиция в жанре интерактивной музыки для струнных и live-компьютера. Через алгоритмы звуковой обработки композитор переосмысливает процесс звукоизвлечения и создает диалог между звуковым синтезом, обращением к струнным и чисто акустическими звуками. Особенность пьесы в том, что здесь ведущим инструментом в квартете является виолончель. «Виолончель — это проводник, ведущий к сути ритуала, о котором говорит автор. Именно с яркого высказывания виолончели начинается сочинение. А дальше другие инструменты поддерживают это высказывание. Жертвенность, эмоциональность и, собственно, финальный ритуальный танец — очень многое здесь отсылает нас к «Весне священной» Стравинского. Это такой Стравинский “на минималках”. Интересно, что Скилинджи очень много занимается исследованием искусственного интеллекта, и это очень влияет на его музыку, но в данном случае перед нами совершенно классическая партитура», — рассказала Юлия Мигунова.
Еще одна российская премьера Nubem Адриана Трибуки – в переводе «Облако». Вот как описывают это произведение организаторы «Биомеханики»: «Звуковые массы возникают, сталкиваются и исчезают, увлекаемые хрупкими и изменчивыми траекториями струнного квартета. Само пространство, кажется, плавает в хрупком равновесии, между возникновением и исчезновением, подобно облаку, бесконечно формирующемуся и растворяющемуся».
Идеальной «рамкой» для концерта стали произведения отцов-основателей фестиваля. «Тактильные иллюзии» Александра Хубеева – это пьеса, основанная на изменении привычного тактильного контакта с инструментами и разными их частями. Во время ее исполнения музыканты, да и слушатели, зрители оказываются в необычной ситуации. «Вы спросите, что не так с этим квартетом? Все! Мы привязываем инструменты к столам и играем всем, чем угодно, только не смычками. Это довольно большой набор предметов — палочки для суши, слайды для гитары, супербоулы, которые в основном используются для ударных инструментов, стопперы для дверей, пенопласт. Александр Хубеев вообще большой любитель пенопласта», — рассказывает Юлия Мигунова.
Параллельно с музыкантами к воплощению «Облачной материи» готовилась и большая техническая команда. К пяти произведениям из шести видеоинженеры с помощью заранее подготовленных средств создавали видео в режиме реального времени прямо в процессе концерта. Для сочинения Николая Попова «KCI 23/11» видео было создано специально.
«Здесь видео четко и посекундно ведет нас через всю партитуру, одни и те же принципы распространяются и на звуковые, и на визуальные “события”. Это и отличает мультимедийный объект. Говоря об истории создания, произведение было вдохновлено совершенно конкретным случаем. Я ехал из Москвы в Нижний Новгород на запись с Юлией Мигуновой на студии. Не доехав до города, машинист остановил нашу “Ласточку” и сообщил, что дальше мы не поедем, потому что перед нами поезд сошел с рельс. Здесь и началась моя странная “экспедиция” по созданию пьесы. Мне срочно нужно было вызывать такси, я опоздал на запись, обратно летел на самолете. Мне стало интересно, что произошло, и в интернете я узнал, что поезд, сошедший с рельсов, перевозил соль. Его номер и химический состав соли и дали название произведению. Очень важно, что на видео, ставшем его частью, мы видим именно Юлю, ее виолончель и руки. Там есть важные акцентные моменты, полностью синхронизированные со звучанием. И изначально оно было задумано именно для четырех экранов, как это и было показано на концерте “Облачная материя”», — рассказал Николай Попов.
Фото предоставлено пресс-службой "Биомеханики", фотограф Александр Голиков
Секреты мультимедийной композиции и чувства Марсохода в опере
IPQuorum пообщался с композитором, чтобы узнать, как сегодня развивается электроакустическая и мультимедийная музыка, куда движется «Биомеханика» и какие еще проекты существуют в этой сфере.
— Николай, как из серии ваших с Александром Хубеевым авторских концертов «Биомеханика» разрослась в полномасштабный фестиваль?
— Мы шли к этому последовательно. Хотели изначально показать то мультимедийное искусство, которым занимаемся. Играли с Александром свои сочинения, но в какой-то момент нам стало тесно, и мы стали также исполнять произведения коллег со всего мира, наших друзей, и таким образом родился фестиваль. Первый состоялся, когда я стал руководить Центром электроакустической музыки в Московской консерватории. Вид этой деятельности, этой музыки настолько обширен, что в одном концерте невозможно показать все грани. Для этого необходимо, по крайней мере, несколько разных концертов, причем для каждого нужно подбирать определенную площадку. Потому что не все программы возможно показать в том же Рахманиновском зале, с которого мы начинали.
– Как вы определяете концепцию фестиваля, его главную идею?
— Это мультимедиа в разных жанрах – от взаимодействия исполнителя с электроникой в разных вариациях до перформативных, игровых действий, работы со светом, с live-видео, со специально созданными объектами. В этом процессе принимают участие не только музыканты. Исполнителями также становятся и инженеры, которые изготавливают объекты, управляют электроникой, светом, видео, и другие. Это всегда коллаборация.
– В чем уникальность фестиваля в этом году?
— Мы завершили его большим совместным проектом с театром «Новая опера» — «Свадебка» —, для которого я написал свою музыку к музыке Стравинского, было создано очень много интересных инженерных решений. Также мы уже второй год подряд продолжаем наши концерты-презентации композиторов и исполнителей в арт-пространстве «Артемьев». Ну и традиционно каждый год выходим на какие-то новые площадки. Кроме «Новой оперы», сейчас это ДК «Рассвет», Московская филармония.
— В процессе подготовки фестиваля вы сами для себя делаете какие-то новые открытия, находите новые имена?
— Они появляются вследствии нашей работы, нашего поиска. Каждый год мы пытаемся вовлечь новых молодых композиторов. В этом году, например, Ригель Винская написала пьесу для концерта Юлии Мигуновой. На фестивале появилось и несколько новых имен из азиатских стран.
— Как в двух словах объяснить непосвященному слушателю, что такое электроакустика и мультимедиа, что это за музыкальные направления? И для кого они особенно интересны?
– Это миксовое искусство, в котором художник, работая с различными видами искусств, с различными медиа, создает свои собственные, абсолютно неожиданные решения их взаимодействия, что, собственно, и называется мультимедийной композицией. Слушатель здесь должен быть открыт новому, хотеть услышать и увидеть нечто совершенно необычное, то, что прежде он не видел и не слышал.
— Как вы сами заинтересовались двумя этими направлениями — электроакустикой и мультимедиа?
— Во время учебы в Московской консерватории мне в какой-то момент стало тесно в рамках академического мира. Я стал искать что-то вокруг, а как раз в то время в консерватории открылся Центр электроакустической музыки, которым я сейчас руковожу. Я пошел туда учиться к Игорю Леонидовичу Кефалиди и с головой погрузился в это направление.
– Чем занимается Центр электроакустической музыки Московской консерватории сейчас?
— Деятельность обширная. От научной до просветительской. Фестиваль «Биомеханика» полностью реализуется Центром, его инженерами, продюсерами, менеджерами. Параллельно мы развиваем арт-пространство «Артемьев», где в рамках фестиваля можно посмотреть выставку «Архивация настоящего». На ней показаны результаты нашей научной работы с архивом, связанным с акустической лабораторией, существовавшей ещё до Центра. В ней работали Лев Термен, Андрей Володин, Николай Гарбузов. Это второе большое направление нашей деятельности. Также у нас есть еще один фестиваль импровизационной музыки «Импросхема», который традиционно проходит в мае — середине июня. Есть образовательная программа CEAM Education в арт-пространстве «Артемьев». Мы стараемся делать небольшие резиденции для композиторов и различные лаборатории, привлекая молодых композиторов, инженеров, медиахудожников к совместной работе. Уже традиционным стал наш летний фестиваль «Новая классика» в Зарядье. Ну и также уже два года подряд мы развиваем в Международной академии молодых композиторов в городе Чайковский (МАСМ) свое направление — электроакустическая композиция и импровизация.
— Говоря о коллаборациях, это всегда диалог. Насколько сложно бывает договориться? Бывают ли какие-то внутренние сложности при создании мультимедийных работ? И все-таки является ли здесь лидером композитор, а деятельность инженеров, художников уходит на второй план?
— Идеальный случай, когда композитор делает все сам. То есть когда его идея рождает и аудиальные, и визуальные, и даже инженерные решения. На фестивале представлены и такие произведения — например, пьеса Михаэля Байля — одного из пионеров мультимедийной композиции, сочинение Симона Лёфлера. Это композиции, где визуальные, звуковые решения неотделимы друг от друга и созданы самими композиторами. Также мы исполнили пьесу Дэвида Бёрда «Темная этнография», где фонари, управляемый компьютером, становятся частью партитуры, и это тоже придумано композитором. И мы в основном занимаемся лабораториями, связанные с созданием именно таких объектов.
Если речь идет о работе в команде, это всегда большой совместный труд. Спектакль «Свадебка», завершающий фестиваль, – как раз результат такого труда. В нем задействованы наши инженеры, музыканты «Новой оперы», балет «Москва», замечательная хореография, костюмы, есть клавир, механический рояль компании Yamaha. Получилась масштабная коллаборация, направленная на создание большого театрального продукта.
— Ваши камерные, симфонические, электроакустические композиции, мультимедийные оперы и действия — это математически просчитанные произведения или полет фантазии? Как сочетается вдохновение и точные технические знания?
— Здесь нет однозначного ответа. Тот же вопрос можно, например, задать Баху. Что представляют из себя его произведения? Это математически просчитанные сочинения? Ответ да. Созданные с большой любовью к тому времени, к его религиозным идеалам и канонам, но с невероятным вдохновением одновременно. Во все времена музыка являлась – когда-то больше, когда-то меньше — частью точных наук. В какой-то момент звук стал физическим объектом, его стало возможно исследовать физически с помощью записи, он стал еще более математичен. И даже другие науки обращаются к этой сфере. Создание композиции – это сочетание целого комплекса знаний, художественных идей и таланта.
— Давайте чуть конкретнее. Например, мультимедиаопера Curiosity вдохновлена Twitter-аккаунтом марсохода, много лет выполняющего миссию на поверхности красной планеты. Как родилась эта задумка и каким образом воплощалась?
— Я наткнулся на страницу марсохода в Твиттере, где он пишет, как приземлился на Марс, как ему там одиноко, холодно. То есть в социальной сети робот ведет блог от своего лица, апеллируя к абсолютно человеческим чувствам, описывая свое состояние. Он размышляет, зачем человечеству нужно отдаляться исследовать дальние планеты. При этом он выкладывает картинки, но это не те фото, которые мы привыкли видеть в соцсетях, а фотографии научного толка, первые снимки каких-то объектов Марса. Марсоход при этом работает, присылает на Землю анализ грунта, результаты других исследований. Это невероятно интересная коммуникация чего-то далекого с нашим земным и попытка понять, почему человек стремится все дальше и дальше улететь от Земли, что его здесь не устраивает. Эта история меня вдохновила, а потом была очень большая работа с командой, со звукорежиссером, большой путь в четыре года. Идея вообще появилась у меня в 2013–2014 году. Работать над ней я начал в 2018 году. Тогда мы сделали небольшой эскиз на 20 минут, а уже в 2022 году выпустили полноценную оперу в «Электротеатре».
— Какими сейчас проектами вы занимаетесь, куда направлен ваш фокус внимания?
— Я начинаю работу над спектаклем в МХТ на большой сцене с режиссером Юрием Квятковским. Также впереди работа в Театре на Малой Бронной. Ведутся переговоры по поводу нескольких спектаклей музыкального театра, мультимедийных опер. Также идет разработка балета. Параллельно есть очень много разных вещей, которые являются естественной частью моей жизни.
— Вы говорили, что если 10 лет назад электроакустикой и мультимедиа занимались в России единицы, то сейчас они становятся все более популярны. С чем это связано?
— Это результат проведения нашего фестиваля и работы Центра электроакустической музыки. Мультимедиа стали интересным явлением в нашей среде. Они стали проникать в другие жанры и сферы искусства — как, например, в театр, и мы этому тоже способствуем. Центр за последние три года сделал три оперы и один современный балет. Ну и, наверное, для композиторов постепенно само явление электроакустики уже становится стандартным, привычным материалом для работы. Так же, как, например, если композитору для работы нужен орган, он использует орган, если нужна электроника — электронику. Это становится абсолютно естественным процессом.
— Если говорить о развитии вашей деятельности с точки зрения креативных индустрий, взаимодействия с другими организациями, с городом, с бизнесом, есть ли какая-то поддержка?
— Поскольку наш фестиваль проходит в Московской консерватории, а Центр является его частью, конечно, мы получаем от нее поддержку, сотрудничаем с Попечительским советом консерватории. Уже второй год подряд нас поддерживает компания Дом.рф. Также мы участвуем в программе «Ноты и квоты» Союза композиторов России, который заказывает произведения для молодых композиторов, и мы тоже используем эту возможность — на наших фестивалях звучат сочинения, созданные в рамках этой программы. Естественно, наши концерты, проекты очень дорогие, требуют определенного технического оснащения, поэтому мы всегда параллельно ищем внешнее финансирование. К сожалению, эти события не всегда окупаются, но вне зависимости от этого нам кажется, что такие проекты нужно делать, они необходимы, и мы прикладываем все усилия, чтобы это происходило постоянно.
— Каким вы видите будущее «Биомеханики» и насколько вам хватает технологических возможностей?
– Технологии развиваются каждый день, и каждый раз «Биомеханика» проходит на новом уровне – и художественном, и техническом. Естественно, это требует постоянных вложений в аппаратные средства, в развитие инженерной мысли. Мы занимаемся этим перманентно. Хотелось бы выйти на какие-то крупные коллаборации с театрами, чтобы таких проектов, как «Свадебка» с «Новой оперой» было больше. Таким образом посредством репертуарного театра публика сможет знакомиться с новыми формами, решениями. Это очень важно для развития страны, культуры, общества, понимания того, в каком мире мы живем.
Автор Наталья МАЛАХОВА
