В Центре Вознесенского продолжает работу экспозиция «Книжная архитектура». Она положила начало многосерийному выставочному проекту «Современный книжный дизайн». На экспозиции выставлены главные книги студии ABCdesign, которые они выпустили за 30 лет работы.
Студию ABCdesign основал графический дизайнер Валерий Акопов, автор товарных знаков для Большого театра и Музыкального театра им. К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко. О том, что общего между оформлением книги и архитектурой, что самое важное в книжном дизайне и как экспонировать книги, IPQuorum поговорил с куратором выставки и директором студии ABCdesign Дмитрием Мордвинцевым.
— Скажите, можно ли, на ваш взгляд, считать дизайн книги самостоятельным произведением искусства? Или это исключительно прикладная сфера?
— На самом деле здесь и то и другое. Оформление книги — это действительно прикладная сфера: все-таки само по себе оно не арт-объект, а работа в рамках определенной задачи. Само издание книги необязательно будет художественным высказыванием — вполне возможно, оно станет утилитарным решением для конкретного проекта. Однако, на мой взгляд, это как в архитектуре: может быть просто постройка, а может быть выдающееся здание. Если в нем есть проектное творческое проявления, о нем можно говорить как о произведении искусства. С книгами — то же самое. Если мы видим авторское творческое решение, то почему это не произведение искусства?
Раньше, еще в советском Союзе художников, это называли «искусством книги». Сейчас мы больше говорим о дизайне книги, но я и то и другое понятие считаю вполне уместными.
Фото Ксении Поздняковой
— Какие инструменты есть у художника, работающего над дизайном книги?
— Наша выставка неслучайно называется «Книжная архитектура». Наверное, здесь это сравнение тоже применимо, потому что слишком много параллелей. Понятно, что в случае архитектуры речь идет о других масштабах и других задачах, но тем не менее в обоих случаях мы можем говорить о возведении конструкции.
Безусловно, главное, что у книги должно быть свое лицо. Свой образ. Этот образ складывается из совокупности определенных вещей — цветов, шрифтов, выбора формата, выбора материалов... Даже самая простая книга, текстовая, маленького формата, может быть выполнена так и с использованием таких материалов, что станет твоей любимой — в том числе и благодаря оформлению. Нельзя сказать, что какой-то из этих инструментов главный, а какой-то — нет. В зависимости от задачи и издания какой-то элемент может стать ведущим в проектной идее. Например, материал — важная часть характеристики издания. Это может быть простая текстовая книга, которых мы сделали множество, они тоже присутствуют на выставке, но это станет волнительной и трепетной историей, когда читатель выберет именно ее и окажется, что она легкая, хотя напечатана на пухлой бумаге. Эта бумага может быть с оттенком, может быть тактильно приятная. Обложка может быть заламинирована, или бумага будет в своем первозданном виде.
Очень важна для издания книги типографика — владение искусством шрифта, набора, метранпаж. Этот критерий лично я даже поставил бы на первое место. Точное и правильное определение самой шрифтовой составляющей, полосы набора, размера букв, соотношение текстовых элементов и т. д. Все-таки книга — это носитель вербальной информации, и текст в ней имеет большое значение, поэтому работа с типографикой — это приоритетное направление. Мы всегда обращаем на это внимание. Типографика делает книгу узнаваемой и функциональной и помогает создать книге friendly — или, наоборот, провокационную ауру. Книга, конечно, может состоять только из иллюстраций, так бывает, когда нет ни одной буквы, но тогда это немного другая задача. Она становится арт-объектом.
Еще я бы выделил технологии и конструкцию. Конечно, есть не так много типов типологий переплетов — их буквально несколько, они проверены столетиями, но даже в этом небольшом диапазоне хочется находить интересные и необычные решения. Какие-то, я не знаю, дополнительные конструктивные элементы — клапана, вырубки, вклейки, сложные операции с подборкой блоков и возможностью использовать разные бумаги, работать с фальцовкой, где-то разрезая, а где-то — нет.
В совокупности всё вместе рождает какой-то новый и необычный продукт.
Фото Ксении Поздняковой
— Вы уже начали эту тему, но я хотела бы уточнить: как впервые появилось сравнение издания книги с архитектурой?
— Тема архитектуры действительно возникала время от времени. Какое-то большое погружение в эту проблематику началось с изданий, которые были посвящены архитектурным постройкам и, главное, архитекторам, которые их создавали.
Это были наши первые большие проекты. В конце нулевых и начале десятых мы оформили несколько серий книжек для фонда «Русский авангард». У него была своя издательская программа, они выпускали книги про авангард в целом, в том числе об архитекторах, которые были знаменем этого периода. О Гинзбурге, Мельникове, Коржеве, преподавателях, которые экспериментировали со студентами (например, Ладовский), — десятки имён. Была серия «Творцы авангарда», была серия «Кумиры авангарда», которые, может быть, оставили чуть больше след: те же Щусев и Фомин.
Шлейф работы с книгами по архитектуре закрепился за студией. Мы много общались с авторами, с кураторами... И до сих пор работаем над проектами об архитектуре: готовим выставку к 150-летию Щусева, сделали детскую книгу нашего совместного издательского проекта «А+А», посвященную ему же. Эта тема практически постоянно находится на нашем дизайнерском столе.
Поэтому, мне кажется, что это не очень случайная история. Все равно речь идет про дизайн, по большому счету, просто архитектура — это высшая точка в разговоре о дизайне. Дизайнеры же бывают разные: от дизайна бровей до дизайна зданий. Мы находимся где-то посередине, но, я надеюсь, все же ближе к архитектуре.
Фото Ксении Поздняковой
— В чем, на ваш взгляд, уникальность художественного стиля вашей студии?
— Мы никогда не делаем дизайн ради дизайна. Идея может быть очень интересной, с большим потенциалом, но мы не станем ее реализовывать, если она неуместна для самого образа книги. В дизайнерской, и особенно студенческой, среде, в которой я работаю, встречается такой эпатаж: взять и придумать что-нибудь эдакое, но оно противоречит сути и сущности книги. Всегда должна быть какая-то обоснованная проектная идея. Чем она многослойнее, тем сама книга становится интереснее. Про каждую нашу книгу можно что-нибудь рассказать: почему она получилась именно такой, почему мы выбрали такой формат, почему такие материалы, почему такой выбор шрифта и такое композиционное соотношение текста и картинок и т. д. Этим мы точно отличаемся. С каждым изданием мы проживаем свою историю. И я, и мои коллеги, многие из которых были моими студентами, стоим на каком-то традиционном подходе — отношение к книге как к произведению искусства, но в то же время стремимся к куражу и экспериментам.
Фото Ксении Поздняковой
— Как сделать книгу выставочным объектом? Что требуется от куратора в этой истории?
— Мы поняли, что выставлять книгу — очень тяжело. Нужно придумать, как должно выглядеть экспозиция и как экспонировать наши издания, ведь книга — это не только обложка, как и здание — это не только его фасад. В обоих случаях есть конструкция, внутренняя структура, навигация, разделы и т. д. Важно рассказать и проектную историю, которая стояла за созданием оформления. К сожалению, хоть у нас и бывают экскурсии, это не всегда удается, потому что многие просто ходят, смотрят. Но листают. Мы специально не стали прятать экспонаты под стекло и пожертвовали сохранностью объектов. Зато есть возможность открыть книгу, соотнести обложку и внутреннее содержание. Я вообще за то, чтобы книга была «попользованная». Потрепанная, с закладками. Во-первых, это проверит, насколько ее конструкция (особенно экспериментальная) это выдерживает. Во-вторых, это точно лучше, чем, например, когда ты даришь кому-то книгу, запакованную в термоусадочную пленку, а потом приходишь через год или два и видишь, что она стоит на полке нераспакованная. Это, конечно, очень мило — человек заботится о сохранности книги, но лучше бы он ее посмотрел.
Когда мы готовили экспозицию и думали, как структурировать книги, мы поняли, что делать это по хронологии, по тематике или по заказчикам не имеет смысла. В результате мы нашли, с одной стороны, художественную, а с другой стороны — функциональную историю. Получилось, что на одном стеллаже все книги гармонично сочетаются по цвету, но там стоят книги, которые совершенно не соотносятся одна с другой. Одна книга может быть для музеев Московского Кремля, другая — для издательства Ad Marginem, третья — для Пермского музея современного искусства и т. д. Это же происходит и в нашей ежедневной работе. Так не бывает, что сегодня мы все делаем книги для одного музея, а через месяц принимаемся за что-то другое. В работе всегда находится несколько проектов, они все разные, что-то делается быстрее, что-то — дольше. Так выглядит наша внутренняя кухня.
Фото Ксении Поздняковой
— Экспозиция приурочена к 30-летию студии. К чему вы за это время пришли? И в каком направлении собираетесь двигаться дальше?
— Мы всегда занимались графическим дизайном как нашим главным профессиональным умением. Стараемся продолжать заниматься тем же, не лезем ни в какие мультимедийные истории — пока, конечно, я не зарекаюсь: может, нас буквально через полгода сожрет искусственный интеллект, кто знает? Мы прошли через период, когда была боязнь, что книга перейдет в электронный формат.
Наша студия образовалась в девяностые годы. В тот момент было не до книжек и особенно — не до дизайна книжек. Тогда вообще был книжный дефицит, который прекратился только к началу нулевых. Печаталось всё на бумаге любого типа, лишь бы напечатать. Тогда мы не занимались оформлением книг, и мне кажется, хорошо, что не занимались, потому что те возможности, которые открылись в середине нулевых, позволяли в полной мере придумывать что-то интересное. Это касается и создания шрифтов, это касается и материалов, и появления у нас хороших типографий, которые позволяли совершать какие-то эксперименты.
Я рад, что сейчас у нас есть возможность работать в этом жанре. Мне кажется, какое-то время это будет еще очень актуально.
Автор РИТА ЗАХАРОВА
