По данным СберАналитики, за четыре года внутренний туризм в России вырос на 50%. И несмотря на то, что главными центрами притяжения по-прежнему остаются Москва, Санкт-Петербург и Краснодарский край, увеличился интерес и к Карачаево-Черкесии (в 3,1 раза), и к Кабардино-Балкарии (в 2,2 раза), и к Тюменской области (в 1,8 раза). Для продолжительных поездок люди также выбирают Ставропольский, Алтайский, Камчасткий края, Калининградскую и Сахалинскую области.
Чем интересны поездки по родной стране и что может удивить как начинающего путешественника, так и бывалого туриста – IPQuorum расспросил автора и ведущего программы «Жизнь своих» на «Первом канале» Евгения Кривцова.
– Как возникла идея программы «Жизнь своих»?
– На «Первом канале» была программа «Жизнь других». Но затем стало понятно, что должна появиться передача, которая рассказывала бы о родной стране. Был объявлен конкурс. Нам повезло, что к моменту запуска у нас уже была отснята часть материалов на Кольском полуострове, оставалось только еще раз пройтись по наиболее интересным местам. В итоге получился очень неплохой пилот. И вот уже скоро год, как мы рассказываем о самых интересных местах нашей страны. Так что Кольский полуостров и город Мурманск помогли рождению нового проекта и появлению нашей команды на «Первом».
– Наверное, к путешествиям по стране подтолкнула и работа над документальным циклом «Холод», который снимался в Антарктиде?
– Антарктида – наверное, одно из самых уникальных мест, где мне довелось побывать. Но я и до этого при первой возможности отправлялся в путешествие. В первую командировку в Казахстан я поехал, когда мне было 18 лет, и с тех пор не могу остановиться.
Сейчас просто повысилась интенсивность поездок и их продолжительность.
– Чем сегодня могут удивить путешествия по России?
– Удивить, как мне кажется, в России могут два фактора: люди и природа. Всегда открываешь нечто новое как в общении, так и в бескрайности просторов. Только что вернулся из Кузбасса – был в Кемерово, Новокузнецке. Оказывается, в Сибири есть потрясающий горнолыжный курорт Шерегеш, где все сделано на самом высоком уровне. На Новый год купить билеты уже невозможно – все раскуплено. Вот что значит брендинг и поддержка родного края.
У нас в Москве долго ходил шутливый вопрос «Есть ли жизнь за МКАДом?». Но на самом деле как раз только за МКАДом и есть жизнь. В России почти в каждом регионе много классных мест. Они могут быть немного скрыты от туристов, которые открывают их случайно или благодаря интернету, но местные в курсе своих богатств и часто бывают в этих потрясающих спотах. Однако главное, конечно, люди. И программа «Жизнь своих» это доказывает. Наше главное отличие от всех стандартных трэвел-шоу – мы ставим во главу угла человека с его историей. Точка, куда мы отправляемся, какой бы интересной она ни была, сколько бы всего мы о ней ни рассказывали, – это фон, прежде всего нам важен человек. И поэтому я точно могу сказать, что у нас в стране живут замечательные люди! Они всегда готовы помочь, показать, довезти, накормить и уложить спать.
Фото Евгения Кривцова
– Насколько охотно люди рассказывают о своей жизни?
– Открытость – это скорее субъективный фактор. Все люди так или иначе показывают лучшие стороны и качества души, даже если по натуре они молчаливы и вообще не мечтают быть «телезвездами». Далеко не все хотят, чтобы про них снимали сюжеты. Бывает так, что некоторые люди, даже когда просто видят включенную камеру, говорят: «Чувак, не люблю сниматься. Можешь выключить?». Мы никогда не настаиваем, во избежание конфликта. Но часто достаточно просто начать с человеком разговаривать, чтобы он поменял мнение. Когда люди видят искренний интерес, получается искренний душевный разговор.
Для журналиста вообще самое главное – просто внимательно слушать собеседника, а уже потом задавать какие-то вопросы, заготовленные или те, что появились в процессе диалога. Тут важно «звучать в унисон», тогда человек погружается в какие-то свои размышления, переживания и раскрывается.
– Программа снимается как в крупных городах, так и в каких-то отдаленных уголках страны. Наверняка вы видели какое-то забытое производство, интересное ремесло?
– Еще во время работы над циклом «Пряничный домик» для телеканала «Культура» я увидел столько мастеров, которые делают прекрасные вещи: от жостовских подносов до невероятной резьбы по дереву и кости. Но если говорить о самом необычном ремесле, то вспоминается одна женщина в Крыму, которая делает амулеты и украшения из еловых иголок. Она переплетает иголки, соединяя их по какой-то своей технологии, формирует узоры, и у нее получаются совершенно потрясающие аутентичные украшения.
Или вот сейчас во время поездки в Кузбасс мы познакомились с мастером, который вытачивает из угля различные образы и статуэтки, а затем покрывает их специальной смесью из лака и красок. Например, он создал килограммовый «слиток золота». Не зря же здесь уголь называют «черным золотом».
Ведь если у народов Севера существует несколько десятков слов для обозначения белого цвета, то у тех, кто всю жизнь занимается углем, есть множество слов для обозначения его видов.
– Забавно, на уроках географии мы отмечали в контурных картах «черными квадратиками» месторождения каменного угля, и я помню «Кузбасский угольный бассейн».
– Именно так. А потому нельзя сказать «ехать на Кузбасс», а только «в Кузбасс». И не дай Бог перепутать, всю душу вытрясут. Люди очень трепетно относятся ко всем топонимам, к тому, как правильно называется та или иная народность. Причем не всегда понятно, по каким принципам формируются эти названия. Вот кто, допустим, живет в Омске? Правильно, омичи. А если скажешь с ударением на первый слог, жестко обидишь людей. В Вологде люди себя называют и «вологодцы», и «вологжане». Пойди угадай. Бывает, в словаре посмотришь, а на деле – иначе.
– Расскажите о самом забавном случае на съемках программ.
– Когда мы ездили на Камчатку, в Петропавловск-Камчатский, то отправились высоко в горы в глэмпинг на Вилючинский перевал. Там безумно красиво: потухший вулкан, тайга, горы, облака.
Мы с оператором решили снять таймлэпсы облаков. Отошли на 500 метров, чтобы установить точку для съемки цейтрафера, и тут поняли, что забыли флешку. Камера, софит есть, а снимать невозможно. Я сказал оператору: «Давай ты за флешкой, а я пока выставлю композицию». Все сделал, оглядываюсь и вижу, что в этой сказочной тайге растет шикша: маленькая черная ягода. Ем и думаю: «Какой кайф! Сижу посреди всей этой природы, рву ягоды прямо с куста, сейчас придет человек с флешкой, и мы наснимаем невероятных картинок». Беру очередную ягодку – и вдруг слышу какое-то шуршание. Поворачиваю голову и вижу – кусты метрах в пяти-десяти от меня ходуном ходят. Приглядываюсь и понимаю, что, пока я ел, пришел мишка и решил полакомиться шишками. Казалось бы, что нужно делать, когда видишь медведя? А у меня в голове: «Надо срочно снимать! У нас же про них целый сюжет предусмотрен». Хватаю камеру, подхожу ближе, наставляю объектив, и тут он срывается с места. Он убегает, я снимаю все это одним красивым плавным движением и тут понимаю, что флешки в камере все еще нет. Медведь ринулся прямо через глэмпинг, перепугав отдыхающих, я за ним. И тут навстречу идет оператор со словами: «Я флешку несу». Я в ответ ору: «Срочно поднимай дрон! Упустим!» Дрон мы подняли, но медведя в тот день не нашли. Но на следующий день в 6 утра поставили новый таймлэпс и таки сняли мишку с дрона. Удивительное создание: он действительно опасен, но как он элегантно прыгает по веткам, как будто очень быстро бежит по деревьям.
Фото Евгения Кривцова
– Это как в фильме «День сурка», когда на вопрос героя Билла Мюррея «Что ты будешь делать, если завтра – конец света?» героиня Энди Макдауэлл отвечает: «Выберу точку, с которой это снимать».
– Да, вероятно, так изменено сознание человека, который занимается съемками: не бежать от потенциальной опасности, а сразу же хвататься за камеру. И поразительно, что мы ехали туда, чтобы найти мишку, и он сам к нам пришел – и в этот момент в камере не было флешки. Знаешь, очень верно говорится: в художественном кино режиссер – это бог, а в документальном бог – это режиссер. И в этом, наверное, ключевое различие художественного кино и документального.
– До недавнего времени к нам приезжал большой поток туристов из Европы, США и Азии. Наверняка ты много общаешься и с иностранными путешественниками; что их больше всего привлекает в нашей стране?
– Тут мы возвращаемся к тому, с чего начали: наше главное богатство – это люди и природа. Если мы говорим о восприятии иностранцами нашей страны, то сейчас у нас инфраструктура одна из лучших в мире, отличный сервис с очень развитой цифровой составляющей. Моя знакомая вышла замуж за англичанина, и тот, приехав в Россию, обалдел от того, что здесь можно в два клика заказать еду или одежду. Конечно, у нас огромная страна, еще не хватает вышек – и есть места, где просто не берет телефон, но все развивается очень быстро, причем не только в городах, но и в районных центрах. Иногда это связано и с частной инициативой, с людьми, которые стараются как-то улучшать среду, в которой мы все живем. И иностранцы всегда отмечают наше гостеприимство: то, как встречают, провожают. То, что у нас всегда готовы пустить на постой, даже если дом забит детьми, родителями. Это поражает. Со стороны мы можем производить впечатление немного «смурных», закрытых, но как только дело доходит до реальной ситуации, где нужна помощь, – вот тут русская душа разворачивается.
Ну и, конечно, красоту, в которой мы живем. И у нас все так разнообразно: можно поехать в город-музей, допустим, Санкт-Петербург – и просто с ума сойти от того, что вот он – музей под открытым небом, а можно – к медведям на Камчатку.
Есть и восхитительные маленькие очень колоритные места. Например, под Ярославлем есть село Вятское, которое несколько лет назад было признано самой красивой деревней в России. В эти места в свое время приехал один достаточно крупный бизнесмен Олег Жаров, посмотрел на село, которое представляло собой стандартную разбитую провинцию, и подумал: «Возьму дом и буду жить в Вятском». Облагородил свою придомовую территорию, а затем решил поддержать и всю деревню. И начал там все развивать. Вятское расцвело: теперь там и музеи, и гостиницы, люди проводят различные мероприятия из серии «День вятского огурчика», «самого вкусного соленого огурчика в России». Сейчас туда толпами приезжают туристы. И таких примеров довольно много. И вот в каждом регионе, если чуть-чуть копнуть, можно найти точку, которая невероятно хорошо сделана, от души.
Это пример нашей традиционной архитектуры, нашей пасторали, а есть город Йошкар-Ола, который из вполне стандартного рабочего райцентра превратился в город, где можно уловить атмосферу бельгийского Брюгге. Там и здания в венецианском стиле, напоминающие «дворцы дожей», и «Московский Кремль», в котором Спасская башня стоит посередине. Все это выглядит необычно, но очень интересно. И сначала ты приезжаешь и думаешь: «Ешкин кот! Куда я попал?» А потом: «Ешкин кот! Как же это необычно, красиво и как здорово здесь гулять», и получается, что есть целый кластер, куда люди могут выйти и отдохнуть после тяжелого трудового рабочего дня, прогуляться и насладиться такой эклектичной красотой.
И насколько все, что делается и в городе, и в деревне, зависит от любви жителей к своему региону. Порой достаточно одного энергетически сильного человека, влюбленного в свой регион, город, деревню, чтобы зарядить людей энтузиазмом и изменить все к лучшему.
Фото Евгения Кривцова
– В вашей фильмографии много программ, которые посвящены истории: великим писателям, изобретателям… Что лично вас больше привлекает: путешествие в глубь истории или географическое, по стране?
– Я очень люблю историю, но погружение в глубь веков всегда включает в себя и географическое путешествие. Это как принцип «кексика, блинчика и тортика». Согасно этой шуточной классификации, люди делятся на три типа. «Блинчик»: у него широкий кругозор, но по факту он очень «тонкий», он может обо всем поговорить, но ничего не знает хорошо и глубоко. «Кексик»: это человек, который очень хорошо знает своей предмет, например, как Шерлок Холмс, но при этом не в курсе, что, оказывается, Земля вращается вокруг Солнца. И есть «тортик», и «тортик» – это, соответственно, и широкий кругозор, и глубинное знание. И таких людей крайне мало, это редкость.
Для меня любой исторический проект – это «тортик», где я одновременного проникаю в прошлое и в то же время вижу всю географию.
Автор Полина РОЩИНА
