В следующем году исполняется десять лет Музею Международного нумизматического клуба. Мы поговорили с его генеральным директором Еленой Марусиной и старшим экспертом Богданом Берковским о том, в чем связь нумизматики с другими направлениями науки и культуры, почему цифровизация только подогревает интерес к оригинальным экспонатам, а мультимедиа расширяет возможности их изучения, и почему посетителям интересно «примерить» на себя зарплату древнего грека.
— Насколько, на Ваш взгляд, современным людям в принципе интересно коллекционирование денег?
Елена: В настоящее время нумизматика приобретает все большую популярность и рассматривается гораздо шире. К нам приходит большое количество школьников, студентов, тех, кто интересуется не только историей денег как таковой, но и культурой в целом, посещает самые разнообразные выставки, музеи, галереи.
— Как за десять лет трансформировался ваш музей?
Богдан: Если изначально он создавался как клуб для коллекционеров, то сейчас интересен самым разным посетителям. Мы транслируем идею, что нумизматика — это не просто коллекции монет, а универсальная ценность, важная часть искусства, исторического наследия, и сейчас у нас гораздо больше возможностей это показать, чем десять лет назад. Помимо постоянной экспозиции у нас проходят временные выставки в партнерстве с государственными музеями, конференции, организуются исследовательские проекты.
Е.: Многие крупнейшие государственные музеи, такие как Государственный Эрмитаж, Исторический музей, Русский музей и другие выступают партнерами Музея нумизматики и предоставляют свои экспонаты на наши временные выставки. За годы работы мы пересмотрели свой взгляд на то, как экспонировать предметы. На наших витринах представлены не только монеты, а целые культурные пласты, истории и артефакты, а также другие дополнительные материалы, которые раскрывают эти сюжеты.
— А в чем тогда отличие музея, посвященного конкретной теме — в данном случае нумизматике, — от тех, где коллекция монет является просто частью экспозиции?
Б.: Нам проще рассказывать большие увлекательные истории. Картинная галерея, где размещено сто картин, сто экспонатов, сто сюжетов, — это уже огромное пространство размером в тысячи квадратных метров. Мы же очень компактны и можем на сотне квадратных метров рассказать историю Древнего Рима, от его становления до гибели, с учетом всех войн, переворотов, правителей, развития искусства, религии. Потому что монета — это такой «концентрат» культуры той или иной страны, эпохи. В среднем на наших выставках около 500 экспонатов, не больше. По содержанию это масштабные выставки, но благодаря нумизматической компактности они могут быть представлены в небольших пространствах. Поэтому у нас можно в лаконичной форме обсудить глобальные вопросы.
Фото предоставлено Музеем Международного нумизматического клуба
— Например?
Б.: Например, подумать о том, как появились деньги в Древней Греции, которые были созданы разными художниками и сегодня являются шедеврами медальерного искусства, каким образом их изготавливали две с половиной тысячи лет назад и главное — какое послание в них было заложено. Посмотрите на купюры и монеты нашего времени: на них изображены памятники, крупные города, исторические деятели. Во все времена деньги были информационным носителем, на котором зафиксировано все самое главное, ценности той или иной культуры, которые транслировались государством. Они показывали, как позиционируют себя страны и их правители. Так было и в Древней Греции, и в Древнем Риме, и на Древнем Востоке, и в Средние века, и в Западной Европе. То есть мы работаем непосредственно с источником эпохи. Это проще, веселее и интереснее, чем, например, читать древние манускрипты. У нас собраны сотни и тысячи свидетельств, каждое из которых — начало целой истории.
Фото предоставлено Музеем Международного нумизматического клуба
— Может ли человек, не погруженный глубоко в историю, расшифровать такое свидетельство?
Б.: Сами по себе изображения на монетах — красивые и выразительные, и их можно рассматривать как произведение искусства. У нас есть специальные инструменты, чтобы разглядеть детали, персонажей и другие элементы, запечатленные на экспонатах. Например, мужчину — с бородой или без, женщину в той или иной одежде, соответствующей стилю определенной эпохи. Такая эстетическая информация — это первый уровень восприятия, доступный каждому. Второй уровень — способность прочитать надпись на монете. И здесь уже не обойтись без более глубоких познаний истории, языка или помощи экскурсовода. Иногда это латинские надписи, понятные некоторым и без перевода. Иногда — восточные, которые порой сложно расшифровать даже специалисту. Например, у нас на выставке “Древний Восток” есть две интересные монеты. На одной изображен царь, на другой тоже, но у него вместо головы ромб. Вторая символизирует переход от доисламской эпохи к исламской, когда уже нельзя было изображать правителя натуралистично. Вот так мы можем с точностью до полугода зафиксировать культурный перелом, переход к эпиграфической нумизматике, когда текст становится важнее, чем изображение, как и другие ключевые, переломные моменты в развитии культур — они всегда отображаются на монетах. И иногда одной или двух достаточно, чтобы рассказать о больших тектонических сдвигах в истории цивилизации.
— В конце марта у вас завершился трехмесячный образовательный курс «От драхмы до биткоина: нумизматика в системе современного гуманитарного знания». Продолжая тему, которую Вы затронули в предыдущем ответе, какое место занимает нумизматика среди гуманитарных наук?
Б.: Формально нумизматика обозначается как вспомогательная историческая дисциплина, но с тех пор, как она набирает вес, отстаивает свое место под солнцем, ее все чаще называют специальной исторической дисциплиной. То есть это некий инструмент, который дает возможность специалистам обогатить свои знания в той или иной сфере. Именно поэтому на наш курс могли записаться студенты, осваивающие самые разные профессии. Это могут быть историки и экономисты, и филологи.
— А как у филологов с деньгами?
Б.: Это не имеет значения. Монета — это не только кусочек металла, но и надпись, шифр конкретной эпохи, короткий, но содержательный текст, древний историографический памятник. Если выходить за рамки морфологии, у монеты есть вес, содержание драгоценного металла, стоимость, покупательная способность — видите, сколько терминов, которые имеют отношение и к археологии, и к искусству, и к истории, и к экономике. Такой маленький артефакт может нести большую ценность и для филолога, и для экономиста, и для IT-специалиста. Мы развиваем нумизматику экстенсивно, раскрываем ее с точки зрения всех возможных сфер знаний, даем студентам все необходимые и доступные инструменты, чтобы разобраться в многослойной, глубокой информации, заложенной в монете. В этом мы видим нашу миссию. Чем больше специалистов из разных сфер будут знать, как «читать» монеты, тем лучше для развития нумизматики. А она, в свою очередь, сможет еще эффективнее служить достижению научно- технологического, культурного, гуманитарного прогресса. Например, с ее помощью можно исследовать, как с веками менялась стоимость продуктов, проследить тенденции развития кризисов в ту или иную эпоху. Один мой знакомый нумизмат, живущий в США, пытается найти соответствие между солнечной активностью и понижением курса соотношения серебра в монетах и действительно находит закономерности. Говоря современным языком, нумизматика дает возможность анализировать «большие данные» различных эпох, предлагая сотни, тысячи, десятки тысяч настоящих свидетельств того времени.
Е.: Иногда, правда, преувеличенные свидетельства. В Древнем Риме монета была единственным существующим средством массовой информации. Используя ее, император мог, например, приписать себе какой-то подвиг, который не совершал. В античные времена люди, видя соответствующее изображение, искренне в это верили.
Б.: Любой исторический источник обладает тем, что он хочет о себе рассказать, и тем, что он хочет скрыть. Это интересный момент. Монета всегда была не только платежным средством, но и источником донесения необходимой информации.. И если, например, на нескольких сериях монет активно повторяется одна и та же тема, например семейное единение, любовь и дружба в семье римского императора Септимия Севера, это повод задуматься. Возможно, наоборот, что-то не в порядке. История стала подтверждением: когда Септимий Север умер, его сын Каракаллa на глазах у матери убил своего брата Гету, а потом был убит будущим императором Макрином.
— Как повлиял на ценность, содержание, смыслы, заложенные в деньгах, переход в «цифру», на биткоины?
Б.: Мне кажется, нумизматике это только придало популярности. Сохранилась нумизматическая терминология, осталась вербальная история, нарратив — биткоины, токены продолжают называть жетонами и монетами. Даже если они виртуальные, им все равно стараются найти осязаемые прототипы. Кроме того, чем больше развивается виртуальный мир, тем чаще людям хочется возвращаться в реальность. Последние лет десять на нумизматическом рынке наблюдается заметный приток денег криптоинвесторов и криптомиллионеров, которые активно вкладываются в древние монеты, поэтому цены на них существенно растут.
— Что можно сказать об обществе по его отношению к деньгам?
Б.: Во многих слоях общества культурный паттерн отношения к деньгам, скорее, негативный. В частности, в русской литературе у вас вряд ли получится найти позитивный образ финансов. И, наверное, такой взгляд свойственен людям, которые стремятся к обогащению. В этом плане нумизматы очень бесстрастные. Мы предлагаем посмотреть на деньги как на средство сохранения культуры, а не капитала.
— Возвращаясь к разговору непосредственно о музее. Что ему нужно, чтобы о нем знали, чтобы им интересовались?
Е.: Мы используем те же подходы, что и большинство музеев в мире. Прежде всего, это интерактивность: все экспонаты оцифрованы, их можно многократно увеличить, разглядеть все детали, прочитать описание. В музее представлено много цифрового контента. Можно сфотографировать себя в разных эпохах. Все это дополняет и расширяет те истории и сюжеты, которые мы рассказываем посетителям. Со всеми гостями работает экскурсовод, каждая экскурсия дополняется элементами VR- или AR-реальности. Мы стараемся выстраивать наши программы и маршруты таким образом, чтобы они были максимально интересными. Несмотря на то, что у нас небольшой музей, работающий по предварительной записи, в последние несколько лет мы наблюдаем многократный рост посещений.
— Вообще насколько важно для музея технологическое развитие? И сложно ли было оцифровать коллекцию?
Б.: Некоторое время назад я выступал на Балтийском культурном форуме с докладом «Как не потерять экспонат». В нем, в частности, была заложена мысль о том, что цифровизация ради цифровизации отдаляет нас от физической непосредственности и емкости подлинника. Если мы говорим, что музей цифровой, есть опасность, что это будет воспринято как музей-фальшивка. Для нас очень важен баланс между подлинными экспонатами и цифровыми.
Информационные технологии — это только средство, помогающее больше, эффектнее рассказать о том или ином объекте. Например, VR- технологии позволяют посетителям переместиться в то место, где чеканились древнегреческие монеты и где они использовались, посмотреть на богов, изображенных на них. Это способ расширить нарратив каждой монеты, некий эксперимент, задействующий при этом разные органы чувств.
Е.: У нас в музее представлены и ароматы различных эпох, связанных с ними артефактов. Мы делаем интерактивные зоны, где с экспонатами можно познакомиться с помощью осязания. Мультимедиа для нас — это не сверхзадача, а средство, чтобы раскрыть потенциал экспонатов.
Фото предоставлено Музеем Международного нумизматического клуба
— Говоря глобально о процессе цифровизации, вы видите в нем больше плюсов или минусов для развития вашего музея?
Б.: Чем больше цифрового контента, тем выше ценность подлинника. То есть цифровой аналог вызывает у человека больше интереса изучить оригинальную версию. Кроме того, контент не берется из воздуха. Цифровые аналоги появляются только по воле музея. Ну и конечно, доступность информации, цифровых изображений эфемерна. Если говорить об уникальных памятниках, «цифра» ничего не дает, только картинку размером с ноготь. На мой взгляд, цифровизация — это прежде всего утилитарный процесс. Он нужен для более удобного документооборота, учета, систематизации каких-то исторических данных. А для музея это больше про управление внутренними процессами, контентом, аппаратурой и так далее.
Е.: Цифровизация делает наш музей более доступным. Те, у кого нет возможности посетить его очно, могут ознакомиться с онлайн-экскурсиями. Буквально полгода назад мы с помощью искусственного интеллекта перевели некоторые наши экскурсии на несколько языков — английский, испанский, немецкий. ИИ не только прекрасно справился с этой задачей, но и подстроился под голос нашего экскурсовода. Еще одна важная функция цифровизации в том, что она помогает инклюзивности. В нашем музее, к сожалению, не все приспособлено для людей с ограниченными возможностями здоровья, но некоторые вещи нам очень помогают. Например, аудиоэффекты, тактильные экспонаты с использованием технологий дополненной реальности.
Б.: Хочется добавить, что мультимедиа расширяет возможности для посетителей. Получается, что они помогают нам повышать интерес к нумизматике, к музею, к тому, как монеты связаны с историческим, культурным, экономическим и социальным контекстом, создавая свой собственный контент в блогах и на страницах в соцсетях. Это очень важно.
— Наблюдаете ли вы по реакции публики, какие истории, эпохи, артефакты наиболее интересны для гостей?
Е.: В основном это истории и сюжеты, которые связаны с реальной жизнью. Некоторым интересно сравнить свою зарплату с доходом древнего грека, узнать, что он мог бы на нее купить, и они идут на выставку «На вес золота». Другие любят истории, связанные с тайнами и загадками в мировой истории. Например, на выставке «Золотые монеты в истории династии Романовых» можно узнать о монетах для дворцового обихода или о фальшивых голландских дукатах, которые были даже лучше оригинала.
— А зачем нужно было выпускать фальшивые монеты?
Б.: В истории каждой страны есть тайны, покрытые грифом секретности, особенно в тот период. Поддельные голландские дукаты были нужны для кругосветных путешествий, оплаты военных кампаний и других подобных затей. В то время они были как доллары и использовались везде.
— Интересная история, и, как я понимаю, таких у вас множество. А в чем вы видите будущее своего музея?
Е.: Мы верим, что нумизматика займет такое же уверенное положение среди направлений культуры, как живопись, скульптура и изобразительное искусство, и монеты будут восприниматься не только как предмет денежного обращения, но и как исторический, культурный объект, интересный с самых разных точек зрения.
Б.: Есть еще одно свойство нумизматики, которое мы демонстрируем. Это самый демократичный вид коллекционирования, который дает довольно недорогой доступ к самым настоящим подлинникам. У некоторых есть заблуждение, что чем монета старше, тем она дороже. Но на самом деле можно найти древнегреческую монету и за 500, и даже за 100 рублей. Это доступно многим. Конечно, наша миссия как музея — поддерживать культуру коллекционирования. Это не просто альтернативные инвестиции, это возможность создать свою картину мира, отразить собственный интерес в реальном материале.
Авторы Наталья МАЛАХОВА, Ксения ПОЗДНЯКОВА
