Исторический особняк Муравьёвых-Апостолов регулярно становится площадкой для крупных культурных мероприятий. Так, с 27 по 29 сентября здесь прошел маркет «РОЗЫ-БЕРЕЗЫ», а с 30 октября по 20 ноября в стенах усадьбы стартует выставка современного русского стиля «Трын-Трава». Еще одно направление — просветительское. Так, недавно писатель и журналист Яна Сорока провела лекцию об усадьбах и их владельцах.
Яна Сорока начала рассказ с письма Наполеона к своей супруге Марии-Луизе. 16 сентября 1812 года, будучи в Москве, император пишет: «Город так же велик, как Париж. Тут 1600 колоколен и больше тысячи красивых дворцов, город снабжен всем...» Однако Москва сильно пострадала от пожара и разграбления французской армии. В результате сгорело около 6500 домов. Поэтому неудивительно, что в Москве сохранилось очень мало усадеб, где мы можем увидеть допожарные интерьеры. Но найти их все-таки можно.
Перед нами прекрасная усадьба, которая спряталась в Козицком переулке недалеко от станции метро «Тверская». Это дом Анны Лобковой, который сейчас занимает Государственный институт искусствознания.
В начале XX века дом занимала городская типография. И невзирая на достаточно скромный классический фасад, внутри скрывается настоящая жемчужина. В конце 1780-х годов Фёдор Михайлович Шестаков, генерал-поручик, приобрел несколько земельных участков в Козицком переулке, где задумал построить каменный дом, и обратился за помощью к модному архитектору Матвею Фёдоровичу Казакову.
Правда, прожил он там недолго, умер в 1787 году, а дом перешел к его родственнику Василию Дмитриевичу Лобкову. Он пристроил к особняку слева узкий флигель, который был вытянут вглубь двора.
И уже в начале XIX века, после смерти Василия Лобкова, его вдова Анна объединила бывший флигель с особняком и пристроила проездную арку во двор. Когда Анна перестроила усадьбу, она еще и оформила интерьеры особняка с большой роскошью. Парадные лестницы были увешаны картинами, вход в особняк Анна сделала похожим на картинную галерею.
В интерьере XIX века часто использовались сюжеты Троянской войны как отражение героического прошлого и источник вдохновения. И если в допожарное время использовали сюжеты о похождении богов, как в доме Анны Лобковой, то после пожара сюжеты сменились на что-то более героическое.
В усадьбе Хрущевых сейчас находится Государственный музей А.С. Пушкина. На его фасаде — сцены из жизни Одиссея, царя с острова Итака. Слева можно увидеть историю о том, как Одиссей не хотел участвовать в Троянской войне, а поэтому притворился сумасшедшим. А справа — история о том, как Одиссей возвращался домой после долгих странствий, прикинувшись нищим странником.
Фасад усадьбы Хрущёвых — типичный пример особняка в стиле ампир. После пожара 1812 года Москва отстраивалась заново. И на смену московскому классицизму пришел французский ампир, для которого характерны помпезность, торжественность и пышность, что для Златоглавой было нетипично. Здесь это не прижилось, и ампир получился совсем другой.
Дома стали намного скромнее и меньше по размерам, это хорошо видно на примере усадьбы Хрущёвых. Дело в том, что на месте этого дома стояла усадьба Фёдора Барятинского, сгоревшая при пожаре. После этого события началась новая жизнь здания. В 1814 году прапорщик Александр Хрущёв приобрел участок земли и решил построить на его месте большое поместье для своей семьи, в которой было 14 детей. Усадьбу строили в течение трех лет и закончили в 1817 году. Вокруг особняка были построены различные служебные здания, а также разбит небольшой сад с павильоном и другими архитектурными элементами.
Хрущёвы были известны своим гостеприимством и щедростью, поэтому в их поместье часто бывали известные деятели культуры и искусства, такие как Василий Жуковский и Михаил Глинка. Поместье стало центром культурной жизни Москвы.
Во дворце Льва Разумовского в середине XIX века находился английский клуб. Москвичи любили собираться в Английском клубе, где отдыхали джентльмены, обсуждали новости, устраивали обеды, играли в карты. Это было единственное место в Москве, где открыто разрешали играть в азартные игры.
Свой облик в стиле ампир дом получил уже после 1812 года, а изначально здесь стояли каменные палаты конца XVIII века, которые прятались в тенистом парке. Этот парк начинался в начале улицы Тверской и заканчивался у трех прудов, которые выкопали еще в XVII веке в Патриаршей слободе. После 1812 года два пруда закопали, остался один, который мы с вами хорошо знаем.
Именно этот тенистый парк и спас усадьбу от пожара в 1812 году, но дворец разграбили французы. Они устроили в гостиной скотобойню, испортили шпалеры и паркет, вывезли картины и бронзовые украшения. Но сейчас внутри Музея современной истории России мы можем видеть интерьеры, которые были во времена английского клуба.
Любопытно, что в то время членство в этом заведении означало высокое положение в обществе, а поэтому туда мечтали попасть годами, так как принимали далеко не всех.
Однако член клуба мог пригласить того, кто там не состоял, и записать его как гостя. Но никто не спешил так делать, потому что нередко из-за этого случались неловкие ситуации. Гость клуба мог есть устрицы, пить шампанское и не знать, что в Английском клубе принято платить за обед. Счет же приносили тому, кто пригласил. Если гость проигрывался в карты, то карточный долг тоже спрашивали с члена английского клуба.
Уже в 30-х годах XIX века московский ампир приходит в упадок. Начинается новая эпоха — эклектики, которая предполагала смешение разных архитектурных стилей.
Познакомиться с этим периодом можно на примере типичной купеческой усадьбы Мамонтовых на Спартаковской. Сейчас особняк занят библиотекой-читальня им. А.С. Пушкина.
Николай Мамонтов стал состоятельным человеком благодаря винной откупной системе. Государство продавало право на торговлю вином на публичных торгах.
В 40-х годах XIX века Мамонтовы перебрались в Москву, а в 50-х годах купили большой дом с садом возле Елоховского собора.
Мамонтовы называли свой дом «домом на Разгуляе», хотя на самом деле площадь была не рядом с ним, а через квартал. Это типичный дворянский особняк с колоннами на высоком цоколе и двумя флигелями — они выходят на улицу и образуют парадный двор. Остается неизвестным, кто и когда его построил.
Николай Мамонтов в 1856 году задумал переделать дом по моде того времени — как раз-таки в духе эклектики. Он украсил фасад чугунными балконами и пышной лепниной и заново оформил интерьеры. При этом у него был настолько уточненный вкус, что вместо архитектурного винегрета получилась изящная симфония.
Черты эклектики можно увидеть и в утонченном особняке Бориса Святополк-Четвертинского, где сейчас находится ресторан ЦДЛ. Сейчас дом выглядит немного по-другому, потому что его мансарды застроили третьим этажом, а стены оштукатурили. Этот особняк построил знаменитый архитектор Петр Бойцов. Он начал работу в 1887 году, за два года построил фасад, а интерьер закончил отделывать в 1900 году. Петр Бойцов специализировался на первоклассных интерьерах и был очень популярен среди аристократии.
Дом внешне напоминает замок в духе французского ренессанса. Фасад здания украшен тарусским мрамором и кирпичом двух цветов — красного и светло-серого. Это делало здание заметным среди классических усадеб и послепожарных домов с мезонинами, которыми раньше был застроен район.
Стоит поговорить и о загородных имениях. Усадьба Остафьево — «Русский Парнас», где сейчас находится музей-усадьба «Остафьево»
Родовое гнездо Вяземских Остафьево построил отец Петра Вяземского, князь Андрей Вяземский. В 1792 году он купил имение, а в 1800 году, когда князь Андрей решил уйти в отставку, достигнув чина действительного статского советника, имение начало приобретать нынешний облик. Через год были готовы планы дома, но, к сожалению, до наших дней не сохранились чертежи главного здания и фасады. По одной из версий, автором проекта был сам князь Андрей, который получил блестящее образование за границей. Однако более вероятно, что дом был спроектирован одним из архитекторов Казаковской школы, о чем свидетельствуют некоторые детали оформления.
К сожалению, князь Андрей не успел достроить усадьбу. Опекуном его сына Петра стал Николай Карамзин, женившийся на старшей внебрачной дочери Андрея Вяземского Екатерине. И именно в Остафьево в течение двенадцати лет, с 1804 года, Николай Карамзин писал «Историю государства Российского».
А в 1811 году у Остафьево появилась новая хозяйка — жена Петра Вяземского Вера. Интересно, что Вера была сестрой бабушки Бориса Святополк-Четвертинского.
Петр прожил достаточно долгую жизнь. Он умер в 86 лет. Незадолго до своей смерти в 1861 году он передал усадьбу своему сыну Павлу со словами: «Наступили новые порядки. Вот вам, новому поколению, их хлопотать». А на внучке Петра Вяземского, Екатерине, женился Сергей Шереметьев, владелец усадеб Кусково и Останкино, который в 1899 году открыл в поместье общедоступный музей, посвященный Пушкину.
Каждый особняк хранит множество тайн и историй. Побывав в том или ином доме, можно не только узнать о конкретных событиях, но и погрузиться в историю страны. Так, IPQuorum совместно с РГХПУ им. С.Г. Строганова при поддержке Президентского фонда культурных инициатив осуществляет проект создания 3D-копий предметов мебели из музея-заповедника «Усадьба “Мураново” имени Ф.И. Тютчева». В рамках проекта запущен сайт «Цифровая музейная экспозиция», у посетителей которого есть возможность окунуться в восхитительную атмосферу усадебного быта XVIII–XIX столетий.
Автор: Александра ЛАВРИНЕНКО
