Дизайнер Сергей Сысоев в представлении не нуждается. Он не только глава собственного бренда, под маркой которого выпускается как одежда, так и предметы интерьера, но и член Ассоциации высокой моды и прет-а-порте России и Международной ассоциации «Союз дизайнеров», а также заведующий кафедрой дизайна костюма Института дизайна РГУ им. А.Н. Косыгина. Известны и его творческие коллаборации с Императорским и Гжельским фарфоровыми заводами. Созданные им вещи объединяют людей и поколения, привлекают внимание к традициям и народным промыслам, да и просто делают повседневную жизнь красивее и наполненнее смыслами.
В интервью IPQourum Сергей Сысоев рассказал о том, зачем именитому бренду участвовать в маркетах Московской недели моды наравне с молодежью, об авторской магистерской программе и почему в разрушающемся мире безупречно красивое женственное платье может стать единственной константой.
Фото : пресс-служба SERGEY SYSOEV
«Женственность и мужественность должны быть очевидны»
— В описании весенне-летней коллекции есть такие фразы: «Тихий красивый диалог начинается с нового безупречного платья». Почему, скажите, вы ставите в центр именно платье?
— Конечно, коллекция создается по определенной ассортиментной матрице и возможностей у юбки или блузки не меньше, чем у платья. Но именно платье отвечает за женственность, которая, к сожалению, сегодня на наших глазах становится все менее и менее значимой. А потому мы делаем акцент на безупречность, совершенство формы, качество ткани и отделку изделий. Мне кажется, безупречно-красивое женственное платье — это единственная константа в разрушающемся мире. Должен быть баланс мужского и женского, ведь не случайно же Богом было создано два пола. Когда между ними стираются границы, возникает много проблем. Женственность и мужественность должны быть очевидными. У нас же все хорошо с позициями силы, а вот с красотой, нежностью, мягкостью — женскими гранями — все очень и очень проблематично. А ведь именно красота ведет к миру и неизбежно побеждает. К сожалению, за последние тридцать лет красота у нас осталась без внимания, в нее практически не вкладывались.
— Вы верите, что красота спасет мир?
— Конечно. По большому счету из этого убеждения в 1996 году возник мой бренд. Люди были оглушены распадом СССР, в троллейбусах и метро каждый день что-то взрывалось, и в моде были фильмов ужасов. Именно тогда я понял, что этот мир нужно спасать. Красотой.
— А как быть с тем, что она требует жертв?
— Да никаких особых жертв она не требует. Скорее, вложений. Если бы каждый человек, который зарабатывает много денег, вкладывался не в очередную покупку дома, а, скажем, в поддержку молодых художников, дизайнеров, скульпторов, то наш мир был бы совершенно иным. Понимаете, не стоит экономить на красоте и креативе, впоследствии это очень дорого обходится.
Фото : пресс-служба SERGEY SYSOEV
— «Каждое созданное тобою платье должно быть кому-то крайне необходимо, иначе зачем тратить на него силы?» — сказали вы в одном из интервью. Когда вы готовите коллекцию, то сразу знаете, для кого она и кому точно подойдет?
— Я представляю определенный образ. Большинство моих клиентов со мной уже 25 лет, и я понимаю, что им нужно, знаю, что они разделяют мои понятия о красоте. Сейчас я могу себе позволить не работать исключительно ради заработка, а делать то, что считаю нужным. Хотя. по большому счету, я всегда выбирал проекты, в которых для меня есть интересная задача. Так было и когда я сотрудничал с силовыми структурами, и когда делал форменную одежду для авиакомпании S7 Airlines. Я не думал исключительно о деньгах, мне было важно решить задачу. Но доход это всегда приносило. Сегодня так же. Отсюда моя работа с текстилем, коллаборации с Императорским и Гжельским фарфоровыми заводами. Я делаю вещи, которые и удивляют, и продаются.
— А бывает так, что вы видите свое творение и понимаете, что даже не предполагали, что его можно так носить или компоновать с теми или иными аксессуарами?
— Конечно, такое встречается сплошь и рядом, и это очень приятно. Так бывает, когда мы работаем со стилистами, предоставляя коллекции для съемок. Да и сами клиенты постоянно микшируют мои вещи с предметами других дизайнеров. Ведь все мои клиенты очень разные. Место работы, жизненные принципы, особенности фигуры, цвета волос, кожи, глаз. Можно взять двух женщин, которые будут одеты в SERGEY SYSOEV, но при этом они не будут сестрами. Каждая будет индивидуальна. Хорошо сочетаются и предметы из коллекций разных лет. Мои вещи хорошо живут, так что запросто можно взять что-то из 2023 года и добавить к 2013-му. Получаются очень интересные миксы.
Фото : пресс-служба SERGEY SYSOEV
«Российской моде не хватает продвижения и самоуважения»
— Вы сотрудничаете сразу с двумя фарфоровыми заводами. Почему решили заняться дизайном посуды?
— Я живу созданием красоты. А это очень широкое понятие, как и мода. И потому не так важно, что ты создаешь, платье или чашку. К тому же, когда ты преуспел в том, чтобы делать женщин красивыми, хочется выйти за рамки дизайна предметов гардероба. И тогда я подумал, что все мировые дизайнеры работают с фарфором, промыслами и культурным кодом своих стран. Например, модный дом Gucci для производства собственной линии керамики выкупил целый исторический завод Richard Ginori. Я подумал, почему не поступить так же. Нет, у меня нет цели приобрести Императорский фарфоровый завод. Но сотрудничество с ними — редкое удовольствие. И так получилось, что в России я стал первым, кто начал это делать. Та же история была с линией гжельской посуды.
Фото : пресс-служба SERGEY SYSOEV
Для меня это приглашение заглянуть в мой мир, который отнюдь не ограничивается цехом, раскроем и пошивом. Опять же, людям, которым я интересен как личность, мало только одних моих платьев, им нужны предметы интерьера, декора, посуда с моим почерком. При этом я с искренним уважением отношусь к производству, с которым сотрудничаю.
Так что для меня это было логичным расширением границ творчества. Но, конечно, мне бы хотелось, чтобы в России было как можно больше подобных проектов. Причем государство могло бы само быть заинтересованным и инвестировать в подобные проекты, так как речь идет о нашей культуре и ее будущем, самоуважении и любви к себе. С культурным кодом обязательно нужно работать, но делать это интеллектуально, со знанием и истории, и особенностей производства.
Фото : пресс-служба SERGEY SYSOEV
— Насколько интерес к промыслам может стать массовым?
— Это уже массовая история, просто об этом мало говорят. Я ежемесячно получаю роялти и осведомлен о продажах. Мой доход позволяет мне заниматься благотворительностью, коллекционированием и не думать ежедневно о хлебе насущном. Так что цифры вполне приличные. Но это не предел. Как видите, требуется дополнительная информационная поддержка.
В советское время Гжель была крупным предприятием: был художественный совет, и они выпускали качественный продукт народно-художественного промысла. Затем был момент, когда появилось множество маленьких предприятий, в которых стали производить совершенно разный продукт — кто во что горазд. Качество сильно просело, появлялось много откровенно некрасивых вещей. Так было больше 20 лет. Но уже шесть лет производится современная качественная и очень красивая гжель. Она продается как в фирменных магазинах, так и на OZON, ее покупают и у нас, и за границей, она стала украшением многих домов. Но опять же, об этом не так часто пишут и говорят. А ведь стоит. Причем это нужно не только для того, чтобы поднять продажи (с этим все в порядке), но и затем, чтобы другие дизайнеры пришли на завод и создали свои коллекции. Именно так это делается в тех странах, где гордятся своей историей и своим корнями. Так должно быть и у нас. Но, к сожалению, российской моде и дизайну не хватает не только продвижения, но и самоуважения. Вот почему у нас совершенно нивелирована профессия дизайнера. Последние 30 лет мы только и делали, что мечтали, чтобы нас кто-то оценил на Западе. Но зачем нам быть оцененными там, если мы сами не умеем ценить себя?! Все мировые бренды построены на своих корнях, на своей истории. У нас же за 30 лет выросли бренды-оборотни — марки с иностранными названиями, оторванными от нашей действительности. Например, только что рядом со мной на маркетах Московской недели моды оказался качественный хорошо сшитый молодой бренд одежды. Как думаете, как он назывался? В честь одного из районов Парижа. Я спросил дизайнера: а ты можешь себе представить французского кутюрье, который назвал бы свой бренд «Варварка» или «Покровка»? Он рассмеялся. Но ведь это результат политики, которая долгие годы царила в нашем мире. Хорошим может быть только нечто иностранное или заимствованное на Западе. При этом у нас огромная страна с колоссальными возможностями и невероятной культурой. Нам есть на что опираться, а потому нужно делать свой, не похожий ни на кого продукт.
Фото : пресс-служба SERGEY SYSOEV
— Не так давно не стало двух великих российских кутюрье, Вячеслава Зайцева и Валентина Юдашкина. Их имена знали даже люди очень далекие от моды. Современных дизайнеров знают куда хуже. С чем вы это связываете?
— Во-первых, оба — бесспорные мастера своего дела, настоящие звезды. Переоценить их вклад невозможно. Но нужно учитывать и то, что оба бренда — наследие СССР, где, как ни странно это прозвучит, для моды делалось очень многое. В первую очередь, был велик престиж профессии художника моды. А потому их имена были сравнимы с кинозвездами. Сегодня этого нет. Запросто можно прочитать, что с уходом Вячеслава Зайцева и Валентина Юдашкина у нас не осталось ни одного модельера. На самом деле это не так, но в массовом сознании российская мода ассоциировалась именно с ними. И это опять же вопрос продвижения и внимания к своему.
Как человек поймет, какой дизайнер ему нравится, если он про них толком ничего не знает, в широком информационном поле они практически отсутствуют. Кто-то должен взять на себя миссию показывать лучших и успешных. И тогда люди смогут выбрать, какой российский бренд им ближе и интереснее: Сысоев, Ахмадуллина, Чапурин, Андреянова, Макашова, Котегова, Парфенова и так далее. Об этом нужно говорить, причем много и экспертно. Прививать людям вкус к своему. Посмотрите, какое сейчас у всех главное модное событие — Met Gala, во всех Telegram-каналах только и говорят, кто в чем пришел на бал Института костюма в Нью-Йорке. Это настоящий трибьют Карлу Лагерфельду. Можете представить у нас нечто подобное? Например, мероприятие, посвященное памяти Вячеслава Зайцева? Боюсь, что нет. А ведь как художник он Лагерфельду ничем не уступает. Вы поймите: где внимание, там и развитие.
«Делаю только то, во что верю»
— Но, может быть, под давлением санкций мы наконец-то сместим фокус внимания?
— Давление тут ни при чем. Воля должна быть. Понимание, что это необходимо. Причем на самом верху. Могу сказать по себе, что делаю только то, во что верю и что считаю важным. На остальное просто жалко тратить время. Например, если я, нанимая людей на работу ассистентами дизайнера, вижу, что их не научили шить, создавать коллекции, продавать, то что я делаю? Правильно, иду преподавать. Потому что мне это важно и я верю, что можно создать условия и перезапустить индустрию.
— Далеко не каждый успешный и востребованный дизайнер готов пойти преподавать и делиться своим опытом.
— Так я и тут первый. Год назад кафедра дизайна костюма в институте Косыгина выглядела совсем иначе. Мне пришлось начинать с ремонта. Чтобы творить красоту, нужно сначала создать условия.
— На чем строится ваша магистерская программа?
— В первую очередь — на практикоориентированности. Все, кто пришел со мной преподавать, много лет работают в индустрии. У нас нет ни одного теоретика. Нельзя, чтобы молодых дизайнеров учили люди, которые не выпустили ни одной коллекции, не продали ни одного платья, не организовали ни одного показа. У нас они изучают фэшн-лоу, куда отдельно входит интеллектуальное право; организацию производства, конструирование, механизм создания коллекций и так далее. Опять же для них это отличная школа. Например, только что они вместе со мной участвовали в маркетах Московской недели моды, могли увидеть, как все устроено и работает в реальности.
Фото : пресс-служба SERGEY SYSOEV
— Кстати, а зачем вам, состоявшемуся дизайнеру, участвовать в маркетах Московской недели моды наравне с молодыми брендами?
– Во многом, опять же. я это делаю для поддержки молодых дизайнеров. Помимо моих студентов, которые принимали участие в этом процессе, ко мне подходили многие молодые дизайнеры, консультировались, как жить и шить дальше, как строить свой бренд, каких ошибок лучше избегать. Плюс для меня это возможность показать, что я открыт для любой активности, помогающей развивать индустрию.
— Насколько такие маркеты действенны?
— Это хорошая мера поддержки. Но, конечно, ее нельзя назвать достаточной. Это своеобразная выставка достижений, витрина нашей индустрии. Но я не раз говорил, что, чтобы по-настоящему познакомить людей с брендом, его концепцией, атмосферой, нужен год. За это время, учитывая все расходы на производство, аренду, обучение персонала, можно выйти в ноль. Прибыль появится только на второй год. Молодым брендам нужна, конечно, льготная аренда и возможность быть представленными в крупном ТЦ продолжительное время. Маркет же дает площадку всего на несколько дней. В таком случае бывают досадные моменты. Ну, скажем, девушке понравилось платье, она взяла время «на подумать», а когда вернулась через пару дней в ТЦ за покупкой, корнера уже нет. А значит, дизайнер лишился потенциального клиента.
Опять же, мы пока не можем конкурировать на равных с иностранными компаниями с многомиллионными оборотами. Здоровый протекционизм мог бы существенно помочь в этом вопросе.
Есть и моя личная боль как преподавателя: мои студенты не могли заявиться на Маркет, не будучи индивидуальными предпринимателями или самозанятыми. Не могли они подать заявку и от института. Также было и на прошлой неделе моды, проходившей в «Зарядье». Тогда я зарегистрировал свою компанию и устроил показ моих студентов от своего юридического лица. Нам удалось продемонстрировать 23 участников, было 116 выходов. То есть за два дня я организовал два показа: свой собственный и моих учеников. Хорошо, что у меня хватает на это энергии.
— Можете назвать учеников, которыми особо гордитесь?
— Есть очень талантливые дизайнеры, но имен называть не стану, так как пока они еще сырые. Они работают в крупных компаниях, но пока не создали свои бренды, чтобы об этом стоило говорить. Думаю, как помочь им. Но, как вы понимаете, я поддерживаю их из своих возможностей, а они, к сожалению, не безграничны.
— Вы основали свой бренд в 1996 году. Как вам кажется, когда молодому дизайнеру было труднее начинать, тогда или сейчас?
— Трудно было всегда, но мне кажется, что сейчас время очень похоже на то, когда стартовал я. Сейчас, как и в 90-е, время возможностей. Но нужно ими правильно распорядиться. Причем как дизайнерам, так и государству. От этого очень многое зависит.
— «Я считаю, что нет противоречия между уровнем креатива коллекции и ее продаваемостью. Я убежден, что я делаю вещи, которые и удивляют, и продаются. Именно на здравом процентном соотношении креатив + маркетинг рождаются коллекции, которые позволяют нам заниматься любимым делом. Для меня основная награда заключается в том, что мою вещь надели и в ней пошли, а не просто поаплодировали ей. Мода — только то, что продается. Искусство должно продаваться!» Как найти здравый баланс?
— Это талант, конечно. Но нужно понимать, что сейчас за время. Сегодня, когда одежда нужна не просто для того, чтобы защититься от холода или спрятаться от зноя. Одежда уже давно является инструментом самовыражения и поиска себе подобных. Сегодня у бренда обязательно должен быть свое послание. Плюс вещь должна быть не только креативной, но и носимой. Продается то, что одновременно носимо, но при этом сильно отличается от среднего среза. Я сам робко к этому подбирался. Сначала делал просто красивые вещи с хорошим вкусом и только со временем обрел смелось на высказывание. Если вы хотите совет, то просто нужно сделать то, что до тебя никто не делал, так еще и на должном уровне.
— Университет им. Косыгина впервые в России и в своих стенах провел Student’s Fashion Week. Что она показала? Довольны результатом?
— Это была хорошая заявка на будущее. И нам как институту было важно застолбить эту идею за собой, показать, что мы сделали это первыми. Обычно устраивают фэшн-шоу выпускников. Мы же дали поучаствовать студентам разных курсов. Это прекрасная возможность попробовать себя в продвижении и презентации. Они сами приглашали гостей, подбирали моделей. Я помогал режиссировать, давал советы, делился опытом, но не делал за них. Это важно. Это был наш пробный шар. В дальнейшем, надеюсь, мы сможем делать свою полноценную неделю моды, где будут профессиональные модели, спонсоры, коллаборации. Это впереди.
Фото : пресс-служба SERGEY SYSOEV
— Вы сказали, что делаете только то, во что верите. Так, в конце прошлого года вы выступили наставником в проекте мэра «Мастерская дизайнеров “Московского долголетия”». Под вашим руководством десять участников в возрасте от 65 до 80 лет и не имеющих отношения к этой профессии, но всю жизнь мечтающих о ней, в течение трех месяцев создавали авторские образы. Зачем это было?
— Чем задача сложнее, тем интереснее. Привлекло меня это своей новизной. Возникла идея — дать людям в зрелом возрасте возможность попробовать новую профессию. Понятно, что за два месяца я их профессии не научу, они не станут дипломированным специалистами и не откроют бренд, зато смогут попробовать собственные силы. Я узнал их лучше, я помог реализовать эту мечту. У нас очень красивая коллекция получилась.
— Боитесь ли вы возраста? И есть ли он у моды?
— Возраста я не боюсь, так как понимаю, что это неизбежно. Мода проходит, стиль остается. Если относиться к моде как к сезонному явлению, то это не имеет никакого смысла. Да, есть люди, которые берут тренды, заявленные мировыми дизайнерами, и адаптируют их к масс-маркету. Это фаст-фэшн. Я же создаю вещи не на сезон, а навсегда. Каждый предмет — это арт-объект, который можно носить не один сезон и даже не одно десятилетие. Их можно передавать по наследству и делать частью коллекции.
Для меня мода — это пророчество. Это дар, когда ты можешь схватить то, что будет для большинства красивым и актуальным долгие годы.
Мода — это про будущее, инновации, науку, создание красоты, которая остается с тобой навсегда. Тут действуют те же законы, что и с любым художественным произведением — картиной, скульптурой, кинофильмом, танцем.
Автор: Ксения Позднякова
