Как музыканты могли бы управлять своими доходами от стриминга? Как стоило бы реформировать систему выплаты роялти?
Сегодня правообладатель находится в зависимости от большого количества участников рынка, начиная с ITunes, Spotify и прочих сервисов, которые выплачивают роялти, до обществ по коллективному управлению правами (ОКУП), которые не готовы предоставить детализированную статистику об использовании произведений. В Европе наблюдается скорее рынок платформ, посредников и пользователей, чем правообладателей. По существу, именно витрины определяют, сколько получат авторы. На мой взгляд, главным звеном в этой цепочке все-таки является музыкант и ему нужны сервисы, которые позволят самостоятельно определять, кто, где и на каких условиях использует плоды его творчества. В отличии от Европейского рынка в России выстраивается система, при которой правообладатели получают отчеты об использовании контента.
Какие изменения вы хотите увидеть в коллективном управлении правами?
Деятельность ОКУПов должна строиться на технологичных цифровых инструментах по сбору статистики, использованию музыкальных фонограмм и мониторингу интернет-ресурсов. На основе собранных отчетов цифровые сервисы позволят сформировать справедливый размер вознаграждения. А правообладатели, в свою очередь, получают решения, позволяющие монетизировать контент и управлять правами на него. В Европе вообще не используются решения вроде FONMIX и Hypergraph, которые анализируют данные об использовании музыкальных произведений, формируют максимально объективную отчетность и рассчитывают точный размер выплаты артисту. Отчетность собирается только на радио и телевидении – артист получает вознаграждение за каждое проигрывание музыкальных композиции в эфире. По остальным каналам европейские ОКУПы работают по принципу сбора вознаграждения и расчета выплат в соответствии с рейтингами и усредненными показателями. Между тем, публичное исполнение музыки в коммерческих пространствах – одна из основных статей монетизации интеллектуального права!
Как вы думаете, продолжит ли рынок стриминга расти после пандемии?
Медиарынок России в 2019 году оценивался PWC в $694 млн. За время локдауна он упал на рекордные 48% до $363 млн. Вместе с этим, пандемия усилила тренды, связанные с диджитализацией. В России резко выросло потребление контента на онлайн-платформах и других цифровых сервисах. В ситуации запрета массовых шоу артисты оказались вынуждены искать новые пути монетизации собственного контента. Если раньше 75 процентов дохода музыкантов приходилось на концерты, то карантинные ограничения изменили структуру выручки и основной доход теперь приносят стриминговые платформы. Мы верим, что офлайн-концерты вернутся, но важнейшим источником дохода музыкантов в России теперь, как и в Европе, останется стриминг.
Подрывают ли текущие проблемы коллективного управления правами доверие к отрасли?
ОКУПы переживают кризис доверия, в России мы столкнулись с этим несколько лет назад. Проблема в том, что музыканты не видели статистику использования музыкальных композиций, на основе которой рассчитывался справедливый размер вознаграждения. Эта проблема решается с помощью цифровых инструментов. В России и СНГ у ОКУПов не существует даже технической возможности манипулировать рейтингами или статистикой - использование произведений фиксируется программным комплексом Hypergraph и плеером FONMIX. Собранная информация консолидируются в «Личном кабинете» правообладателя, и каждый автор может проверить расчеты и убедиться, что получил все причитающееся вознаграждение до копейки. Мы полагаем, что со временем благодаря платформам на базе блокчейн-инфраструктуры каждый автор сможет сам без посредников управлять своими интеллектуальными правами и зарабатывать на них. Блокчейн гарантирует сохранность и неизменность данных, а значит кризис доверия разрешается чисто технологически.
Может ли ваш опыт пригодиться другим странам?
В России развивается система управления интеллектуальной собственностью, основанной на блокчейн-инфраструктуре IPChain. Сервисы, построенные на базе сети IPChain, позволяют правообладателям и пользователям самостоятельно управлять правами на произведения. Мы исследовали системы управления интеллектуальной собственностью во многих странах мира, консультировались с представителями музыкальной индустрии и убедились, что наша модель применима практически везде. Сегодня мы уже сотрудничаем с Италией, Латвией, Германией, Ганой, Колумбией. Наша экосистема может работать без жесткой привязки к действующему законодательству, бизнес-процессам, институциональному ландшафту. Блокчейн очень хорошо показал себя именно в области управления интеллектуальными правами, поскольку позволяет работать с большими базами данных в режиме «инфраструктуры доверия». Информация обо всех транзакциях попадает в распределенную сеть IPChain в универсальном, стандартизированном виде, где заменить и фальсифицировать данные невозможно. Фактически информацией владеет не какой-то конкретный игрок, а весь рынок одновременно.
Существуют ли какие-либо альтернативы коллективному управлению правами?
Cегодня есть все предпосылки для того, чтобы артисты самостоятельно управляли своими правами не только в цифровой среде, но и офлайн. Такую возможность, в частности, дает FONMIX. Впрочем, он в равной мере может использоваться ОКУПами и именно в таком качестве функционирует в большинстве стран сегодня.
Можете ли вы количественно оценить потери сектора/артистов от пандемии и какое влияние кризис оказал на отрасль?
Мы провели исследование на эту тему. Из-за ограничения концертной деятельности российский музыкальный рынок в 2020 просел на 47,7%. В 2019 году объем рынка составлял 694 миллиона долларов, после пандемии он сократился до 363 миллионов долларов. При этом изменилась структура доходов, если раньше стриминг составлял 18% выручки музыкантов, то теперь его доля составляет 57,3%.
Но индустрия постепенно приходит в себя. Среднегодовые темпы роста российского музыкального рынка к 2024 году по нашим расчетам составят 6,9%, к 2024 году его объем достигнет 968 миллионов долларов. Но доля «живых» концертов уже вряд ли составит более 20 процентов.
Что касается глобального рынка, по разным подсчетам он сократился на 28-34%. Причина – многомесячный локдаун с запретами концертов, закрытиями магазинов и так далее. На глобальном рынке большую часть – 56,1% дохода – и до пандемии приносили стриминговые сервисы, поэтому карантин оказался для него не столь драматичен как для российского.
Любой кризис – это всегда и новые возможности для тех, кто сможет использовать ситуацию. Для музыкальной индустрии он может стать стимулом роста. В России локдаун подстегнул диджитализацию и развитие сервисов, мотивировал правообладателей активнее заниматься монетизацией своего контента.
Могут ли ваши действия способствовать росту и признанию менее известных артистов?
Мировая система коллективного управления правами в большей степени заточена на то, чтобы поддерживать крупных и известных артистов и лейблы. Российский опыт создания цифровой инфраструктуры управления правами показывает, что платформы как раз позволяют пробиться небольшим командам, молодым, малоизвестным артистам. Креативные команды могут привлечь финансирование под залог интеллектуальных прав на краудлендинговой платформе Co-Fi, продать композицию или сэмплы для использования в сериале. А самое главное — имеющиеся сервисы позволяют выбирать и выстраивать самостоятельную стратегию на рынке, сохраняя при этом независимость, а не «продаваться с потрохами» продюсерам и музыкальным издательствам.
Почему все это важно для широкой аудитории?
Дело в том, что в мире стало гораздо больше контента. Он стал более разнообразным. В ХХ веке все слушали десяток-другой поп-звезд, на которых работали лейблы и беспощадные машины маркетинга и пиара. Web 2.0 открыл эпоху DIY в творчестве. Сейчас стало возможным стать популярном без лейбла и огромных маркетинговых мощностей. Звезды вспыхивают в VK, на YouTube, в TikTok. Так или иначе, это новая эпоха и новые подходы к производству и управления контентом. Именно поэтому на смену большим каналам дистрибуции и продвижения приходит маркетинг влияния, на смену коллективному управлению – индивидуальные стратегии монетизации контента.
